13:00-15:00 Пленарная сессия "Трансформация индустрии рынка ценных бумаг. Совершенствование механизмов надзора"

Модератор - Алексей Тимофеев, президент НАУФОР

Участники:

• Алексей Большаков, генеральный директор Ситигруп Глобал Маркетс
• Василий Заблоцкий, президент НФА
• Андрей Звездочкин, генеральный директор ООО «Атон»
• Ирина Кривошеева, председатель Правления, генеральный директор УК "Альфа-Капитал"
• Олег Михасенко, президент ФГ БКС
• Владимир Потапов, главный исполнительный директор ВТБ Капитал Инвестиции
• Владимир Чистюхин, заместитель Председателя Банка России
• Андрей Шеметов, руководитель департамента глобальных рынков, управляющий директор Sberbank CIB

Стенограмма:

Алексей Тимофеев: - Уважаемые коллеги, дорогие друзья, позвольте вас поприветствовать на нашей конференции! Это будут делать каждый из модераторов, я уверен, вот и моя очередь сейчас.

Для меня очень большая честь организовывать конференцию масштаба нынешней, и интерес Центрального банка, столь высокого уровня к нашей конференции, естественно, признание роли и развития рынка, к которому мы все принадлежим. Я хочу, чтобы вы знали, что это именно поэтому и благодаря вашим усилиям, вкладу, который вы вносили своим бизнесом, своей работой в развитие этого рынка, в то, чтобы обратить на него внимание нашего регулятора и не позволить ему больше игнорировать нас своим каким-то теплым в данном случае, может быть, словом, не оставлять нас только с каким-то строгим регулированием.

Еще одна вещь, которую я хотел сказать, это то, что эта конференция, мы пригласили к участию в ней, попросили о поддержке со стороны Национальной финансовой ассоциации, и наши коллеги с любезностью согласились, приняли наше приглашение, поэтому эта конференция в какой-то степени наша общая конференция, результат наших вместе с Национальной финансовой ассоциацией усилий. И Василий Заблоцкий президент этой ассоциации здесь, в этой панели неспроста, он первый, кого бы я хотел представить из моих участников, а затем вернуться - там же запад, и я уже шутил о том, что стало быть западный брокер должен быть на западе - Алексей Большаков из «Сити», Олег Михасенко («БКС»), Василий Заблоцкий (я его уже представил), Ирина Кривошеева («Альфа»), Владимир Чистюхин (Центральный банк), Андрей Звездочкин («АТОН») и Андрей Шеметов (два Андрея на левом фланге от меня).

Мы поговорим обо всем, хотя наша тема, казалось бы, больше про надзор, я предлагаю не только о надзоре поговорить. Естественно, также то, что мы, наверное, будем развивать темы, которых коснулись спикеры в предыдущих панелях.

Начну я, пожалуй, обратившись ко всем участникам своей панели, что, на ваш взгляд (и предлагаю сделать очень коротко, может быть, тезисно), является наиболее важным из происходящего на рынке? Что заставляет индустрию трансформироваться, что не позволяет ей остаться прежней? Что значимо, что нельзя проигнорировать в своем бизнесе и что заставляет вас развиваться? Алексей, может быть, начнем с тебя?

Алексей Большаков: - Спасибо за приглашение. Огромная аудитория. Пару лет назад я модерировал похожее мероприятие, людей примерно вот столько было, как здесь у нас на правом фланге сейчас. И индустрия растет, и интерес к мероприятиям НАУФОР очевиден. Поэтому огромные поздравления НАУФОРу и благодарю всех, что тратите такой солнечный денек с нами вместе.

Что волнует нас как представителя западного брокера в России? Да особо ничего не волнует, мне кажется, что все прекрасно развивается. Весь мир, у нас где-то год-полтора-два от очередного разворота глобального болмаркета(?) и бэрмаркет(?), и в карьере любого, кто работает в нашем бизнесе, это, наверное, лучшие два года будут в карьере, причем у всех подразделений: у фронт-офиса масса работы, у селзов, у трейдеров, у бэк-офиса работы еще больше, потому что количество операций растет. Ну и лучше всех, конечно, это всем нашим друзьям из комплаенса, лигала и прочих, потому что у них каждый день и в России все меняется, и на Западе, ну и плюс всякие приветы присылают нам раз в месяц регуляторы отовсюду. Поэтому мне кажется, что здесь главное сохранять бодрость духа, здоровье, много бегать, дышать и успевать только развивать нашу индустрию.

Алексей Тимофеев: - Я бы хотел напомнить свой вопрос (смех). Что происходит в индустрии такого, что «Сити» не смог бы проигнорировать как брокер, как финансовый институт?

Алексей Большаков: - Ну, так как мне комплаенс запретил что-либо говорить про все, что начинается со слова «с», поэтому, естественно, меня это волнует достаточно сильно, но комментировать не смогу.

А так вообще по-прежнему несколько расстраивает то, что практически все инвесторы, с которыми нам приходится общаться, они все иностранцы. Мне до сих пор кажется очень странной ситуация, что российский рынок - это единственный рынок из крупных глобальных рынков, которые торгуются по много миллиардов долларов в день, где нету никаких ограничений на вывоз капитала, где удобная очень инфраструктура для торговли, и при всем при этом локальные инвесторы - это крошечный совершенно сегмент и на рынке акций, и на рынке (в меньшей степени) облигаций. То есть мне кажется, есть огромные перспективы для роста вот именно для такого «импортозамещения» иностранцев в локальных инвесторах.

Алексей Тимофеев: - Олег, продолжишь?

Олег Михасенко: - Добрый день всем, я продолжу, конечно. Мне кажется, больше всех волнует, конечно, когда же закончится все это. Вы знаете, в понедельник две недели назад вообще у нас пик был. Казалось бы, уже мы все прошли, мы к этим санкциям за четыре года привыкли все, но вот такое веяние, новая модель санкций маленько нас здесь поразила. И вот как предыдущие выступающие были, и я согласен с ними, что это надолго, мне кажется, надо привыкать к этому, готовиться, и вот эти стресс-сценарии, которые будут для нас, как этот понедельник, конечно, надо делать большие выводы из этого.

Я согласен, конечно, что действительно наш ритейл, наши внутренние ресурсы, конечно, должны переходить на рынок. И если действительно будет инфляция низкая и ставки будут депозитные падать, мы все больше и больше будем видеть частных инвесторов, которые будут инвестировать в наши ценные бумаги, и надо их развивать, конечно. И это сейчас даже видно: не только люди приходят кнопку нажимать, как господин Афанасьев сегодня говорил: «Вот мы сейчас биржу сделаем, биржа-брокер появится у нас, они будут приходить и кнопочки нажимать». Люди сейчас приходят за советом, очень много людей, которые говорят: «А что же делать?» Потому что депозиты падают, и им нужен совет, ну такие-то эдвайзеры, я надеюсь, все-таки у нас появится институт таких эдвайзеров, будем лицензии давать для них, появится класс этих людей и у каждого будет свой такой помощник, который будет объяснять, показывать и рассказывать, куда же инвестировать, - это большой потенциал.

Ну и, естественно, мне кажется, самое главное сейчас - это джитализация. Вы знаете, сейчас вот эти большие проекты ЦБ ведет. Вообще удивительно: у нас такой очень активный, я вот недавно был на одной сессии такой, там Минфин был и ЦБ. И ЦБ такое: «Мы революционеры, мы будем все менять, быстро...» Они там пять проектов ведут очень интересных - это платежи быстрые они сейчас делают, идентификация клиентов - такой уникальный проект. В общем, у них пять идей таких и они все полезны для именно развития диджитала. И Минфин, с другой стороны, который говорит: «Нет, мы эволюцию будем делать, мы не революционеры, мы будем постепенно-постепенно все это менять». Ну вот я уверен, что если все это получится, конечно, у нас отношение наших клиентов, в первую очередь ритейла, конечно, оно поменяется, это позволит больше увеличить объем этих инвесторов, им будет более удобно все это покупать, отношение, может быть, к продуктам появится не как к нажатию кнопки каждый день, а можно кнопку нажимать, не знаю, в три месяца в год, например. Самое главное, чтобы это было удобно и понятно. И это, мне кажется, очень такой толчок даст этому всему рынку. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. Василий, продолжишь?

Василий Заблоцкий: - Да. Добрый день, уважаемые гости! Спасибо Алексею за представление, за то, что действительно получилось у нас создать такое совместное, действительно мы участвовали, при участии НФА, в данной конференции.

Что волнует наших участников? Я думаю, что этот вопрос уже поднимался сегодня и говорили о том, что возрастает регуляторная нагрузка. То есть, с одной стороны, рынок, наверное, не очень такой активный или интересный, и, с другой стороны, регуляторная нагрузка, которая сейчас есть, она достаточно сильно довлеет, с другой стороны, занимает очень много времени. И я думаю, надзор, который мы сейчас пытаемся осуществить, по крайней мере со стороны нашей ассоциации и с участниками работая, мы бы хотели, чтобы этот надзор на самом деле помогал нашим участникам рынка ослабить вот это давление, которое у них есть. Мы даже уже сейчас проводим такую дигитализацию нагрузки регулятивной, то есть мы пытаемся вычислить в цифрах, понять - где и каким образом можно что-то улучшить для того, чтобы новые требования, которые есть у регулятора, они все-таки каким-то образом с другой стороны ослабляли другие требования, которые, возможно, уже излишни.

Поэтому я думаю, вот эта регуляторная нагрузка, наверное, будет одним из главных сейчас для наших участников рынка, ну совместно с теми проблемами, которые есть сейчас на рынке.

Алексей Тимофеев: - Алексей и Олег говорили один об импортозамещении своего рода инвесторов, и это будет вопрос тебе. Олег говорил о развитии розничного сегмента. Вот это заметно уже? Ну, верно ли утверждение, что мы являемся свидетелями перелома отношений и результатом многолетних усилий, которым можем гордиться? Или нет, это пока ненадежно, нам стоит сделать что-то еще? Что ты об этом думаешь?

Ирина Кривошеева: - Спасибо. Нам действительно кажется, что 2017-й точно войдет в историю как такой год наиболее яркого развития индустрии коллективных инвестиций и доверительного управления. И если по доверительному управлению цифры прозвучали, то все-таки на коллективных инвестициях - тоже рост больше 67% - абсолютный исторический рекорд чистого привлечения. Это результат 2017 года.

И нам кажется важным, что есть три источника поступления средств розничных инвесторов, как говорит Алексей. Это не только переток средств из депозитов, но все-таки и переток средств из инвестиционной недвижимости, и все-таки небольшой еще источник, но тем не менее, деофшоризация, то есть переток средств российских клиентов из других юрисдикций, возврат их в российскую юрисдикцию.

И, конечно, но здесь, если попытаться оценить - хорошо, много ли сделано, пройден ли путь - то нет, скорее здесь вспоминается статистика: например, доля инвестиций в США - это 47%, в Китай - 24%, посмотрели на Индию по итогам прошлого года - получилось 6%, Россия - все еще 1-2%. То есть вот вполне себе движение от нашего текущего состояния в сторону Индии и Китая это вполне будет означать еще кратный, прорывной рост для индустрии управления активами, доверительного управления в контексте именно привлечения и работы с розничными инвесторами. Потому правильный тренд, правильное начало пути, но, наверное, только начало.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. Владимир, не хочу спровоцировать очень детальный ответ на этот вопрос, но, тем не менее, вот те тенденции на рынке, которые не могут оставить регулятора безучастным. Вот буквально тезисно, с тем, чтобы развить эти мысли в последующих выступлениях. Что происходит на рынке такого, что регулятор не может проигнорировать? Согласны ли вы или нет с нами, что это развитие розничного сегмента? Может быть, что-то еще?

Владимир Чистюхин: - Алексей, спасибо. Но обычно я коротко выступаю в принципе, то есть не волнуйтесь, пожалуйста. Я, если можно, буквально два слова хотел сказать.

Алексей Тимофеев: - На это у меня тоже есть решение: я буду просить деталей.

Владимир Чистюхин: - Спасибо. Я хотел, во-первых, поблагодарить и Алексея Тимофеева, и Василия Заблоцкого, потому что это та конференция, где объединены лучшие силы, можно сказать, рынка ценных бумаг, фондового рынка, коллективных инвестиций. Это стоило коллегам больших трудов - сделать повестку, программу, собрать участников, и, мне кажется, пока все получается. Я бы очень хотел надеяться, чтобы такого рода некие общие конференции стали бы традиционными и уж точно раз в год мы их проводили, и тогда очевидно, что можно рассчитывать и с точки зрения спикеров на самые высокие позиции, потому что все больше и больше рынок набирает обороты и за счет розницы, и за счет институциональных инвесторов, поэтому это очень важно.

Про тенденции. Мне кажется, вот я выделил бы пять ключевых черт, на которых сегодня строится наше видение финансового рынка.

Первая история связана с обеспечением прав и потребностей потребителей. У меня такое ощущение, что потенциал здесь очень большой, и мы точно можем сделать жизнь потребителя намного лучше, соответственно, вот такой виртуальный индекс доверия вырастить намного выше, и, с другой стороны, это такая очень непростая задача.

Вторая часть - это про потребности. Потому что важно ведь не только раскрыть всю информацию, выяснить все про риски, но важно дать те сервисы - простота, вариативность - которые нужны далеко не только розничному инвестору, институциональный инвестор тоже нуждается в продуктах зачастую более сложных, а это еще больший вызов для профучастников разного вида. Поэтому первая черта - это концентрация на инвесторе, на клиенте, на потребителе.

Вторая черта - это, очевидно, развитие технологий. Кстати, когда я говорил про первую черту, я совершенно имел в виду даже базовые, традиционные виды бизнеса, которыми мы занимаемся. Но развитие технологий толкает нас на видоизменение бизнес-моделей, на, в том числе, дополнительную активность самого регулятора, который пытается внедрить какие-то новые принципы, продукты, платформы в нашу деятельность. И (думаю, будем более подробно об этом говорить) совершенно очевидно, что если мы хотим, пользуясь таким выражением, кипейс(?-15.39), то без этого никуда не деться. И здесь что очень важно: более мелкие зачастую имеют намного больше шансов в этом смысле реализоваться, потому что у них нет забюрократизированных процессов, нет уже сложившихся успешных бизнес-моделей, на которые потрачены десятки миллионов, не знаю, то ли рублей, то ли долларов, и, соответственно, они быстрее трансформируются.

Отсюда вытекает третья черта - это отход от универсальности регулирования, отход от универсальных подходов к регулированию. Мы действительно готовы к пропорциональному регулированию и надзору. Единственное, уважаемые коллеги, я надеюсь, что мы все с вами одинаково понимаем эту историю, - это не только изменение регулятивной и надзорной нагрузки в зависимости от объема участника, его влияния, но это и учет рисков. То есть речь идет о том, что, возможно, если ты компания, которая работает только на региональном рынке, предлагает ограниченный перечень инструментов, то ты в общем и целом можешь надзираться и регулироваться в упрощенном порядке. Если ты предлагаешь большой объем услуг, разных и по объему, и по видам, то, соответственно, и требования к тебе будут намного выше. Я к тому, что это не только снижение надзора как такового, это еще и учет рисковой составляющей. Ну, вы знаете, какие-то первые шаги мы в этом направлении уже сделали.

Четвертый аспект - это, наверное, более полное внедрение принципа, и, кстати, внедрение не только в наше регулирование, а, возможно, это история и стандартов саморегулирования, принципа, что содержание превалирует над формой. Мир так быстро меняется, что если мы будем базироваться исключительно на каких-то формально закрепленных определениях, понятиях и т.д., мы не сумеем ни бизнес разворачивать, ни надзор разворачивать, в общем не уследим ни за рисками, ни за клиентами. Поэтому внедрение во всей широте принципа, что содержание превалирует над формой, мне кажется, крайне всем необходимо.

Ну и последняя история, а я все еще в нее верю, - это роль саморегулирования. Очень бы хотелось, чтобы через какое-то время стандарты, которые принимаются саморегулируемыми организациями, имели пусть не равное, не такое же значение, играли не такую же роль, но где-то подбирались бы к той роли, которую сегодня играет регулирование Центрального банка, возможно, иных государственных органов. И мне кажется, что это и было бы неким свидетельством зрелости рынка, зрелости его участников - самим определять правила игры и самим фактически в какой-то степени ограничивать свою деятельность, защищать клиентов, устанавливать правила конкуренции, ну и т.д.

На этом я завершу пока. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Спасибо большое. Андрей, продолжишь? Я хочу дать Владимиру к нам присоединиться - Владимир Потапов, время услышать других выступающих, мы обсуждаем тенденции на рынке, как мы их видим, заставляющие бизнес трансформироваться. Андрей, ты продолжишь?

Андрей Звездочкин: - Спасибо большое. Я, может быть, начну с того, с чем просыпаюсь и о чем думаю значительную часть своего времени. Мысли прежде всего о клиентах и о тех задачах, которые перед клиентами стоят и каким образом эти задачи решать. Бизнес может расти только в том случае, если клиенты получают то, за чем они в индустрию приходят.

Сейчас эти задачи становятся все более сложными. Кроме выбора инвестиционных инструментов, что сама по себе тема крайне нетривиальная и зачастую выходит уже за пределы Российской Федерации, есть масса рисков, с которыми не только компании сталкиваются, но и сами клиенты. Количество этих рисков, к сожалению, растет. И последние новости в части санкций - это такая новая категория «черных лебедей», которые начали летать по просторам Российской Федерации.

Еще один важный аспект, о котором хотелось бы сказать. Сегодня уже на первой сессии и сейчас звучало слово о том, что доверие имеет большое значение для нашей индустрии. Регулятор сделал большую работу с точки зрения того, чтобы с рынка ушли нечистоплотные игроки и финансовый сектор стал более стабильным. Но в этой связи хотел бы обратить внимание всех собравшихся на то, что это не только задача регулятора сделать так, чтобы рынок стал здоровым, но и наша с вами забота как участников рынка - каким образом повысить уровень доверия людей, наших клиентов к индустрии.

Если сейчас представить себе среднестатистического клиента и если так посмотреть на нашу индустрию, почитать деловую прессу, - масса историй негативного характера (бизнесы исчезают, клиенты теряют свои деньги), и в целом, наверное, уровень доверия и в целом в стране, и в частности к финансовой индустрии, невысокий. И, мне кажется, принципиально важно именно для нас, для инвестиционного рынка совместными усилиями подумать над тем, каким образом отношение клиентов к рынку изменить. Это больший вызов, нежели для банковской индустрии, где есть система гарантирования, где государство возместит потери, по крайней мере ритейловых клиентов. В нашем случае такой системы гарантирования нет, и сегодня тоже этой темы касались, и, на мой взгляд, она не является чудесной таблеткой от всех проблем, но вопрос доверия, он ключевой, и это не только забота регулятора. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Раз уж зашла речь о системе гарантирования, она в прошлом называлась «системой страхования», законопроект на этот счет прошел первое чтение, это теперь немножко иначе называется. Мы согласились с замечаниями Центрального банка, что терминология страхования не совсем уместна в данном случае, от нее отказались. На самом деле, несмотря на такие полемические по своей форме замечания со стороны Алексея Моисеева, мы давно договорились обо всем, и законопроект, который нами разработан, выглядит ровно так, как тот, который должен был бы устроить всех нас, высказывавшихся на той панели. Поэтому я по-прежнему надеюсь на то, что в ближайшее время мы найдем консенсус по оставшимся вопросам и найти его нужно (неспроста я про это заговорил), например, с такими большими финансовыми институтами, как Сбербанк (Андрей Шеметов на левом фланге от меня). Не то, чтобы я его провоцирую к высказыванию на этот счет, я по-прежнему хочу, чтобы ты сказал о тенденциях - видишь ли ты развитие розницы основной тенденцией настоящего времени? И о'кей, ладно, система страхования, система гарантирования - какую роль она могла бы сыграть, насколько это неприятно Сберегательному банку?

Андрей Шеметов: - Столько вопросов задал, сейчас постараюсь постепенно отвечать.

Трансформация индустрии происходит всегда и будет происходить всегда, и это нормально. Раньше брокеры делали сделки с голоса, потом появился DMA, потом стало важно, где находится у тебя сервер - как можно ближе к бирже, чтобы скорость сделки была быстрее. Это нормально, и мне кажется, что это будет происходить всегда. И если любой брокер, компания или банк останавливается в процессе своего развития, она очевидно находится в дефолте, потому что скоро ее не будет на этом рынке.

Другое дело, что скорость изменения сейчас очень большая, требования у клиентов гораздо более жесткие. Из интересных фактов: если клиент делает больше, чем три клика, когда работает с вашим приложением, вы теряете 80% клиентов. Поэтому наша задача очень простая - соответствовать ожиданиям клиента, и мы много для этого делаем, у нас очень высокие требования. Задача у Сбербанка очень простая - построить экосистему: это значит, что, заходя в наше мобильное приложение, вы можете делать все - купить машину, носки, путевку, акции, облигации, депозит... Это сложная работа, которую мы делаем, но она интересная и много вызовов.

Что касается физических лиц и интереса, очевидно, что спрос сейчас увеличивается, спрос очень большой и для клиентов это интересно. Но я здесь вижу очень большую угрозу (о чем говорила Эльвира Сахипзадовна) - это миссел. Потому что я считаю, что нельзя массового клиента допускать на рынок, не проведя определенных образовательных процедур и т.д. То есть это, очевидно, надо начинать с простых продуктов, как облигации, и только потом допускать к более сложным акциям и уж тем более деривативам. Потому что индустрия один раз потеряла этот шанс, индустрия обманула клиента, когда занималась ПИФами в свое время, и это движущая сила в любом развитом рынке, мы потеряли доверие, у нас ПИФов практически нет, индустрия на нуле. И мне кажется, перед нами перед всеми сейчас гигантская ответственность не неоправдать ожидания наших клиентов. Поэтому риск миссела, я считаю, когда идет массовый клиент, он критичен, важен и о нем надо очень хорошо думать.

Что касается страхования. Мне кажется, что существует уже масса... Клиент может выбирать, куда ему идти, то есть, есть рейтинги, которые делают рейтинговые агентства, есть еще капитал, есть у банков, у брокеров капитал, и клиент, когда должен выбирать куда-то, он должен выбирать идти туда, где это надежно. Естественно, более надежные институты... Мы, например, никогда не сможем быстро изменять, как небольшой брокер, менять свои IT-системы и т.д. И это здорово, потому что существуют разные модели на рынке, и это хорошо, и они должны быть. То есть Сбербанк, мы вряд ли будем очень быстрыми в изменении наших параметров, мы будем стараться, но для нас это сложно, потому что мы большие. Но это создает возможность другим брокерам предоставлять более лучшие сервисы, чем делаем мы, и забирать свою долю.

Но мне кажется, что... Почему так много разговоров про эту страховку, потому что непонятно, на что ее давать, на риск потери чего? Как клиенту гарантировать... То есть его все равно надо образовывать, он все равно будет брать риск. Мы будем ему бесплатно возмещать те потери, которые он понес, потому что он рискует? Ну, то есть мне не совсем понятна эта сущность на текущий момент, я скажу честно, поэтому мне кажется, что должна быть рыночная понятная простая конкуренция, без каких-то протекционистских мер, которые, кстати, не показали себя с лучшей стороны. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Владимир, какие тенденции на рынке видишь ты, какие тенденции заставляют трансформироваться такой большой институт, как ВТБ?

Владимир Потапов: - Сложно выступать после того, как столько умных людей уже сказало, мне кажется, большинство тенденций-то было перечислено. Но мне кажется, ключевое, то, что мы видим, - это то, что, наконец, переход сбережений в инвестиции через традиционные для развитых рынков механизмы финансовых инструментов начинают становиться чем-то данным. И если посмотреть на те... Ну, понятно, что история, она все равно дает какие-то подсказки, и те тенденции, которые можно будет увидеть, где-то уже проходили.

Если посмотреть, как традиционно происходило снижение процентных ставок в развитых рынках, то как раз увеличение доли домохозяйств, в их сбережениях именно в финансовых инструментах(?) - это тренд, который сейчас мы видим последние несколько лет, и он должен продолжаться на протяжении намного большего периода, тем более с того эффекта базы, который (правда, Андрей сказал, что рынок мертвый, я, например, не вижу, что рынок мертвый, тот же рынок ПИФов за прошлый год увеличился в три раза больше, чем за последние 10 лет предыдущего периода), поэтому мы видим, безусловно, это, наверное, как ключевой тренд. А разницу я вижу в том, что тот уровень внимания, который на самом деле мы все к тем ошибкам, которые рынок допускал, другие страны допускали, вот это внимание, оно сейчас намного более серьезное, чем было раньше. То есть фразы - миссел, структурные вопросы, риск-профилирование, единая экосистема - и еще много-много очень умных и важных вещей, и, дай бог, чтобы 25% из того, что все говорят, было, наконец, реализовано до финального клиента и потребителя. Но если хотя бы 25% честно реализуется, то уже у нас будет лучше, чем мы даже с вами можем представить. То есть внимание очень большое, вы сами можете посмотреть - полный зал, я помню конференции НАУФОРа много лет подряд, и могу сказать, это, наверное, первый раз такое большое количество людей, может, в 2007-м, может быть.

Алексей Тимофеев: - Переподписка здесь.

Владимир Потапов: - Да, переподписка. Поэтому уровень внимания и понимания тренда - это, конечно, уникально новый и приятный фактор. А дальше вопрос будет зависеть от ключевых игроков, от регулятора, как они вместе отработают этот вопрос. Я согласен, что у нас окно возможностей... Оно, окно возможностей, наверное, чуть дольше будет, чем традиционно мы привыкли в теории коротких циклов к окнам возможности. Поэтому я верю, что наше окно возможностей, оно так лет на 10, несмотря на шум, который происходит. Потому что тенденция понижения ставок и низкая инфляция, мне кажется, это довольно системная вещь в нашей стране.

Поэтому сейчас, конечно, каждый игрок пытается что-то найти, какую-то фишечку, какую-то интересную историю. Посмотрим. Мне кажется, однозначно сказать, что вот только такой формат работает или не такой. Единая экосистема - круто. Сколько надо денег туда вложить? Ну, если Apple не победил всех пока с единой экосистемой, все равно есть несколько систем, и нормально люди пользуются.

Ну, то есть очень сейчас такой рынок находится в интересной ситуации: можно закладывать довольно хорошие цифры гипотетического роста количества клиентов, приходов клиентов, наверное, тоже надо закладывать (то, что, наверное, многие пока не хотят закладывать) уменьшение маржи по этим клиентам, потому что те клиенты, которые сейчас приходят, они качественно другого уровня. То есть если посмотреть даже по оборотам, они не готовы торговать на марже и тем более не готовы просто так деньги держать, чтобы... То есть традиционные источники дохода брокеров, конечно, сейчас под большим давлением, и, очевидно… Ну, вот Андрей сказал, что клиенту интересны облигации, да, интересны облигации. Но вот клиент купил облигацию и три года в ней сидит. Интересный клиент. Мне интересно, что коллеги скажут по поводу интересности такого клиента для них.

Поэтому рынок находится сам в трансформации, много интересных тенденций. Я думаю, что если подойти к нему, как я уже говорил, с любовью к своему клиенту и к желанию что-то построить вдолгую, то у нас есть хороший шанс получить довольно серьезный инструмент и механизм, как я уже, возвращаясь к началу, трансформация сбережений в инвестиции, которая может действительно помочь в довольно важной задаче и с точки зрения благосостояния самого населения, и с точки зрения роста экономики.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. Андрей, кстати, спровоцировал сразу несколько вопросов, которые я не хотел бы забыть. Первое - он предложил инвестиционную стратегию, по существу, которая была бы предпочтительной с точки зрения Сбербанка, которую Сбербанк хотел бы адресовать своим розничным инвесторам. Но он говорил об этом как будто бы о нормативном регулировании, как будто бы о том, что следовало сделать всем остальным, и это должно было бы быть предусмотрено нормативными актами. Вот согласны ли вы? Это на самом деле дискуссия сразу много о чем - о категоризации клиентов, о квалифицированных, неквалифицированных, следует ли нам быть осторожными в этом смысле или нет, позволить разным брокерам предлагать разные стратегии, разным управляющим предлагать разные стратегии... Ну, пусть Сбербанк предлагает своим клиентам стратегии консервативные.

А второе - то, о чем сказал - это недоверие к индустрии коллективных инвестиций. Наверняка Ире захочется сказать что-нибудь на этот счет.

Андрей Шеметов: - Можно я две вещи только? Тут уже трактуют, я еще пока живой, здесь сижу, мне можно вопрос задать.

По поводу регулирования. Я говорю, что мы в ответе за своего клиента, мы должны его плавно выводить на этот рынок. Это я не говорю о том, что надо ужесточать регулирование. Есть риск-профилирование, надо использовать эти механизмы.

Алексей Тимофеев: - Слушай, у меня такие отличные вопросы получились.

Андрей Шеметов: - Подожди, извини. Второе - про паевые инвестиции. Мой тезис заключается не в том, что их нет, их очень мало и они незначительные, хотя им уже десятки лет в этой стране, десятки. И если в Америке это 70%, то у нас это копейки. Говорить о том, что это здоровая инвестиция, когда вы приходите и говорите при IPO: «Проинвестируйте, пожалуйста, туда-то, туда-то или поставьте это в какие-то фонды». Никто, кто делает IPO, не приходит пока и не просит почему-то в паевые инвестиции, чтобы они вложились в чего-то. То есть индустрия пока мала. Ну, мое мнение.

Алексей Тимофеев: - ПИФы - это как сыр хороший, должен отлежаться (смех).

Андрей Шеметов: - Важно, чтобы в правильном месте лежал. Походу не там валялся, закатился не туда (смех, аплодисменты).

Ирина Кривошеева: - Андрей, в защиту индустрии паевых инвестиционных фондов: если посмотреть на американский рынок, ты не поверишь, там тоже все не за один день происходило. Вполне себе 15-20 лет развития индустрии взаимных фондов, индустрии управления активами там потребовалось. Посмотри график с 1950 по 2000-2010 год. И поэтому не надо... То есть, конечно, мы понимаем, что нужно все семимильными шагами и с такой понятной с высоким уровнем вечной самокритики относиться к себе, но все-таки мне кажется, что здесь перебарщивать не стоит. И важная тенденция, во-первых, рынок паевых инвестиционных фондов, ну для понимания цифр: открытые фонды и интервальные - это уже порядка 200 млрд рублей. И это индустрия, в которой, по оценкам экспертов, 500 тысяч клиентов паевых инвестиционных фондов.

Конечно, может быть, это меньше, чем клиенты торгуют в Форексе или где-то еще, но это вполне себе понятная целевая аудитория, которая, кстати, последние три года выбирает очень осознанно именно облигационные паевые инвестиционные фонды. И мне здесь тоже кажется, что не стоит недооценивать клиентов, не стоит недооценивать их знания, их бережность в отношении заработанных ими самими кровным трудом сбережений, денежных средств. 80% клиентов, повторюсь (статистика последних трех лет), по паевым инвестиционным фондам в индустрии вкладываются именно в облигационные фонды.

И все-таки, возвращаясь к каким-то базовым преимуществам, давайте не забывать: минимальная сумма по большинству участников рынка - это сто рублей либо тысяча рублей. И вот ты с этой небольшой суммой получаешь возможность получения дохода достаточно диверсифицированного портфеля набора ценных бумаг, будь то акции или облигации. Поэтому все-таки вот те преимущества базовые, которые лежат в основе индустрии коллективных инвестиций, они постепенно да, на фоне снижения ставок по банковским депозитам, на фоне снижения инфляции, но вот начинают постепенно работать вполне себе.

Алексей Тимофеев: - Олег Михасенко и Андрей Звездочкин наверняка хотели бы предложить своим клиентам более разнообразные стратегии. Олег, ты поддержишь разговор, что, ты думаешь, предпочитают клиенты и что бы вы хотели... Вот Сбербанк, например (Андрей, извини, пожалуйста, я буду использовать это изо всех сил, но я думаю, что ты сам дал мне повод).

Андрей Шеметов: - Пожалуйста.

Алексей Тимофеев: - Олег, что ты думаешь о стратегиях, которые на самом деле интересны розничным инвесторам, выходящим на рынок?

Олег Михасенко: - Все-таки мне кажется, есть самый главный принцип - вы должны работать для клиентов, что клиенты хотят, какая востребованность есть у них, какая потребность есть - мы должны их понимать и продавать те продукты и те услуги, которые им необходимы.

Я согласен, может быть, кто-то и носки будет продавать, и машины в одном месте, и все остальное. Но все-таки мы более специализированная, ну по крайней мере наша стратегия, мы удовлетворяем спрос инвестиционный, то есть у каждого клиента есть финансовые средства и ему необходимо их где-то разместить. Это и есть самая главная потребность. И задача, мне кажется, всех профучастников вот именно понять своего клиента и предложить тот продукт, который ему необходим.

Я вот сейчас говорил до этого про революцию, меня, честно, маленько волнуют предыдущие выступления все, вот эти революционные движения, которые наш ЦБ делает, я их поддерживаю с точки цифровизации, но они должны быть понятны всем (все-таки модель поменяется нашего рынка) - останемся мы как участники-брокеры или нет? Или все-таки, может быть, появится какая-то другая концепция - биржа-брокер, может, появится, которая заменит всех нас, маркетплейсы, может, какие-то появятся, которые без лицензии работают, и брокера так таковые им уже не нужны. Это такие вопросы, которые, мне кажется, ну по крайней мере меня сейчас волнуют.

С точки зрения клиентов, как остались их потребности, так они и будут. Естественно, они меняются. Сейчас потребности действительно, это 2017 год показал, есть спекулятивные потребности, они как ходили на эти форексы, как они покупают эти биткоины, знаете, есть безумные люди, покупают эти биткоины, но есть спрос, значит, они все равно где-то купят его. Будем запрещать, не будем запрещать мы это, все равно найдут лазеечку свою и удовлетворят этот спрос. То есть, есть спекулятивные клиенты, а есть клиенты, которые не хотят рисковать.

Очень много с депозитов денег сейчас выводят и ищут альтернативные продукты. Очень хорошие продукты получаются с точки зрения (сейчас НДФЛ нет) на облигации на российские, это очень хороший продукт на замену депозитов. То есть это и есть задача, мне кажется, нашей индустрии всей сделать это качественно и очень удобно для клиента. И диджитал - конечно, это революционная сейчас такая технология, новые фронты будут появляться, маркетплейсы будут появляться все эти, это будет большая конкуренция. Ну, будут там носки продаваться или машины совместно с этим, это покажет уже, как клиент себя поведет, это такая вещь, все возможно. Но, мне кажется, два-три года и все у нас поменяется, ну я вот верю в это.

Алексей Тимофеев: - Евробонды, очень большие вложения в евробонды в настоящее время. Когда началось колебание курса рубля, все покупали ETF. Структурные продукты, то, что вы предлагаете вашим клиентам, что на самом деле облигации - это ну вот как будто бы зарезервировал за собой Андрей (смех). Нет?

Андрей Шеметов: - Алексей, это ко мне вопрос?

Алексей Тимофеев: - Да, я предлагаю тебе продолжить, а потом я хочу, чтобы продолжил Андрей Звездочкин.

Андрей Шеметов: - Хорошо, я отвечу тогда про структурные продукты. Вы знаете, наконец, закон вышел, в Думе подписали закон, мне кажется, в этом месяце они его подписали, все-таки легализовали, у нас появился официальный продукт, который называется «структурный продукт» и мы можем официально его продавать, не компоновать, а прямо его маркетировать как он на самом деле есть. Во всем мире все это есть. Они с защитой капитала эти продукты, есть без защиты, есть с риском большим, есть без риска... Это такой уникальный продукт, который можно сделать для каждого клиента индивидуально, и для какого-то сегмента, и лично для какого-то определенного клиента. Поэтому я считаю, что он не просто должен развиваться, они должны (эти продукты) быть.

Например, мы с Алексеем поспорили, я уж не помню, на какую-то вещь, да?

Алексей Тимофеев: - Ну, если на мне нет какой-то вещи, значит, я проспорил.

Андрей Шеметов: - Да-да. Лет пять назад мы пришли с идеей в Центральный банк и говорим: «Давайте сделаем фонды защиты капитала». Ну нет юридического понятия у нас «защита капитала фонда», хотя в мире они продаются вот как раз для тех клиентов, которые в депозитах, не особенно рисковые, держат свои активы, сбережения. То есть когда он приходит, ему делают этот фонд, и у него 100% есть защита. Те накопления, которые за это время (они обычно делаются на какое-то время), они вкладываются в более рискованные инструменты, то есть фактически вы защищены, а риск потенциальный может вам дать дополнительную доходность. У нас, к сожалению, нету этого понятия юридического. Тоже, мне кажется, надо делать это все.

Фонд защиты капитала, сейчас СП у нас появилось, должна появиться полностью вся линейка продукта юридически, которые мы имеем право продавать. Чем больше это будет сделано, тем будет легче нам удовлетворять спрос. Включая и криптовалюту, конечно.

Алексей Тимофеев: - Андрей Звездочкин. Володя, потом ты продолжишь?

А, может быть, все в порядке, не нужно так уж беспокоиться категоризацией клиентов, как будто бы слова, которые мы слышим, чрезвычайно разумные и отношение клиенту ответственное достаточно для того, чтобы не пытаться это регулировать?

Андрей Звездочкин: - Алексей, спасибо. Несколько мыслей хотел высказать. Все, что происходит сейчас на рынке, на мой взгляд, имеет свою историю. История 2008 года оказывает влияние на поведение клиентов сейчас. Действительно, многие в 2008 году из передовой части общества, которые на рынок приходили, обожглись и, допустим, то, что мы сейчас видим, как группа, где есть и брокерская компания, и управляющая компания, и в принципе любую потребность клиента можем закрыть, любые продукты предложить, в большей степени клиенты выбирают брокерские счета либо режим обслуживания консультационный - эдвайзери режим: мы даем советы, клиент полностью контролирует то, что происходит на его счете. Пока малая часть приходится на услуги управления активами. Почему это имеет место? На мой взгляд, по причине того, что люди еще помнят то, что на рынке было, и предпочитают контролировать.

Но, к счастью, эта ситуация меняется и большое количество управляющих компаний, которые показывают замечательные результаты из года в год. Поэтому, на мой взгляд, сейчас правильный тренд для массового клиента - это продукты управляющих компаний и паевые инвестиционные фонды. И опять же здесь вопрос доверия - он ключевой. Люди постепенно забывают плохое и видят примеры успешных продуктов, куда можно размещать свои деньги и не тратить время на самостоятельную торговлю.

Второй момент. Я за свою бизнес-карьеру пока еще не встречал ни одного клиента, который соответственно с теорией бы подошел к формированию своего портфеля примерно таким образом - пришел бы и сказал: «У меня через 30 лет пенсия, давайте сейчас оценим мой риск-профайл и составим портфель для того, чтобы через 30 лет я мог в полной мере оценить результаты вашей работы». Ну, к сожалению, таких людей не встречалось, и в принципе, я думаю, для этого есть все основания: люди в нашей стране приучены - если к вам кто-то приходит и продает что-то 30-летнее, это означает, что вас хотят обмануть. Поэтому люди ведут себя вполне рационально: они пытаются пробовать, если этот опыт успешен, то делают следующие шаги.

Поэтому традиционный путь инвестора сейчас - они смотрят на возможности, выбирают ту или иную идею, и если эта идея успешная, если посредник компетентен и не обманывает, то делают второй-третий шаг и в конечном итоге приобретают необходимый опыт и получают диверсифицированный свой инвестиционный портфель.

Третья мысль. С точки зрения регулирования, мне кажется, нужны некие красные линии для того, чтобы защищать неквалифицированных массовых инвесторов, с одной стороны, важно сделать так, чтобы люди не теряли свои деньги в результате некомпетентных консультаций либо фрода. С другой стороны, важно, чтобы наша индустрия имела возможность и пространство для каких-то быстрых действий в поиске идей для клиентов, новых технологий, решений, продуктов и т.д. Где этот компромисс находится, где провести красные линии и защитить инвесторов и где оставить свободу для индустрии, для новых идей, свежих, нетривиальных возможностей, которые мы можем для клиентов открыть, - вот это, мне кажется, один из больших вызовов для индустрии. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Володя.

Владимир Потапов: - Алексей, как для вас фетишем стала позиция Андрея Шеметова, так я во многом буду опираться на то, что сейчас сказал Андрей Звездочкин (мне позиция симпатична практически по всему, что он сейчас высказал).

Действительно многое из того, что сегодня происходит на финрынке, имеет очень серьезную историческую память, и точно так же действительно вопрос доверия является ключевым. Очень многие, когда стали дотрагиваться до чего-то помимо банковского депозита, серьезно обожглись в 2008-2009 годах и фактически таким образом перезапустили цикл с нулевой точки, ну почти с нулевой точки.

И вот сейчас мы имеем некий уникальный шанс как отрасль сделать, знаете, вот такой старт ракеты в космос. Но вот взлетит она либо не взлетит - во многом зависит от нас. Почему, потому что, очевидно, что инвестор пошел. Да, ему нужна доходность, и это не только розница, это и институционалы, доходность нужна всем. Банки ее в том виде, в каком есть, обеспечить не могут. Но, с другой стороны, и чувствительность к тем изменениям, которые происходят на рынке, она тоже серьезно возросла.

Вот вы знаете, регулятор всегда помнит какие-то не самый хорошие истории, у меня тоже есть какое-то количество, я одну вспомню: в 2008 году Центральный банк (я думаю, многие из вас помнят) запустил инструмент беззалогового кредитования. И у банков было несколько критериев, как они могут получить это беззалоговое кредитование, и одним из критериев был рейтинг, и, вы помните (тогда это было в новинку), не только иностранных рейтинговых агентств, но и российских рейтинговых агентств. И вот некоторые наши российские коллеги ухватились за этот шанс, рейтинги стали возникать просто по мановению волшебной палочки, очень быстро, они были высокими, и потом долго Центральный банк, когда шла речь о запуске национальной рейтинговой индустрии, чесал в затылке и думал, как же это сделать таким образом, чтобы это не было какой-то фейковой историей. Вот здесь примерно то же самое.

Наверное, нашим плюсом является то (нашим общим плюсом), что, несмотря на все, и регулятор, и рынок планомерно готовились к приходу инвесторов. Там и меняли правила, нормативные акты, создавали интерфейсы, инструменты. И во многом сегодня, когда инвестор пришел, а многое-то готово, то есть платформы готовы, они запущены, на меньшем количестве отработаны и вот сейчас готовы принять те объемы, которые приходят. Но, повторюсь: вот это доверие, оно сейчас еще очень зыбкое.

И когда говорят - а что вот надо такого сделать, вот правда эта конфета от всего, которая поможет нам и заработать, и клиента привлечь? Я боюсь, такой конфеты глобально нет. Это большое количество мелких шагов, которые предстоит делать и которые делаются. С моей точки зрения есть два базовых вопроса, на которые пока не дан ответ, но мы их дискутируем: это тема квала - неквала - ее надо решить. И, кстати, очень важно, как сегодня выступила председатель, она тоже сказала, что надо побыстрее, а я видел где-то проект основных направлений развития на следующий период, там 2019 год стоит. Вообще надо постараться пораньше немножко это все запустить, потому что это ключевой вопрос.

Вот мы, например, сегодня (вы тоже об этом знаете) пытаемся внести изменения в законодательство, с тем, чтобы Центральный банк для управляющих компаний, которые занимаются коллективным доверительным управлением для квалифицированных инвесторов, не регистрировать правила ДУ, чтобы сама управляющая компания, соответственно, эти правила согласовывала (спецдеп, клиенты), а ЦБ хранил бы только мастер-копию. И тут и встает базовый вопрос - а кто такой квал? Вот кому это разрешить, а кому не разрешить? Это тема очень серьезная.

И вторая тема - это, конечно, пределы ответственности за доверительное управление. Потому что, например, вот та история по негосударственным пенсионным фондам, которую мы называем «фидуциарная ответственность», она ведь в принципе имеет значение для всего доверительного управления. Но вот надо понять, где эти пределы и как нам разделить брокерскую деятельность и деятельность по доверительному управлению (неважно коллективная или индивидуальная - это менее важный вопрос). А все остальное это некие такие уже более точечные истории, их тоже очень много, там и про защиту, и про бизнес, и про пропорциональное регулирование. Но, повторюсь, мы это все вместе делаем и будем продолжать делать.

Алексей Тимофеев: - То есть правильно я понимаю, общий подход - осторожность, его разделяют все? Другое дело, что мы ищем компромисс и как будто бы находим. Что касается категоризации клиентов, я могу свидетельствовать, что это так, несмотря на то, что я даже, может быть, жалею о том, что изменения в законодательство затянулись на этот счет, потому что компромисс, который мы нашли с Центральным банком, весьма удовлетворителен.

Но здесь прозвучало, и я об этом заговорил… Я не собирался говорить об этом, но тем не менее это тоже тесно связано с темой розницы, потому что тема маркетплейса, а именно о ней я хотел бы поговорить, попросить вас высказаться об этом достаточно коротко, ну просто потому, что у нас будет отдельная сессия по этому поводу и мы сможем поговорить об этом с теми, кто отвечает в Центральном банке за реализацию этого проекта, более детально. Но здесь вот то, о чем уже заходила речь на первой панельной сессии: маркетплейс воспринимается как способ победить возможный монополизм или приближающийся монополизм таких крупных финансовых институтов, как тот, в котором работает Андрей, так и способ увеличить, что ли, кусок пирога, каждая долька в котором будет больше, чем то, что имеют сегодня другие брокеры.

Верно ли я понимаю, что для Центрального банка это способ сделать рывок в привлечении розничных инвесторов - то, о чем мы и заботимся, то, что мы сейчас обсуждаем. Но вот почему это вызывает такую обеспокоенность? Мне кажется, что, например, Александр Афанасьев в первой сессии говорил о той роли, которую брокеры сыграли в маркетинге финансового рынка. И, как мне кажется, нарушение вот этой экосистемы - не произойдет ли какого-то витального изменения, которое навредит маркетинговой роли брокерской индустрии, способности ее привлекать, приглашать инвесторов на фондовый рынок - то, с чем она так отлично, на наш взгляд, а чем лучше условия для этого, тем лучше справлялась с этим, с предложением ну более каких-то фундаментальных, концептуальных изменений инфраструктурного характера, таких, как маркетплейс.

Опять же вспоминали, что у Сбербанка есть свой проект. На самом деле свой проект есть и у БКС. Афанасьев говорил о том, что есть два разных на самом деле маркетплейса: тот, который они реализуют сами на основе консенсуса с девятью брокерами, и вот этот новый большой проект маркетплейса.

Коллеги, если бы вы поделились своими соображениями (есть ли основания для беспокойства на самом деле или нет, и это ничего, кроме пользы, не принесет), я был бы вам очень признателен.

Владимир Чистюхин: - Алексей, можно я очень коротко скажу, потому что вы в принципе ко мне уже обращались в вашей речи, но потом, правда, и ко всем тоже. Мне кажется, что сегодня проблема беспокойства это в первую очередь проблема риторики. Никто сегодня не понимается, ну по крайней мере на уровне того проекта, который, можно так сказать, курирует Центральный банк - ни как это работает, ни к чему это ведет, и т.д. Это некая общая риторика, что классическим видам посредничества места может не найтись. Слушайте, ну честное слово, ну давайте поаккуратнее немножко. Сколько у нас уже карточки умирают банковские, все никак не умереть не могут. А если вспомнить про наличные деньги, то тоже никак, а уже, казалось бы: приложишь мобильное устройство и, соответственно, все должно и так как-то работать. Но, оказывается, не все так просто.

Алексей Тимофеев: - Спасибо за этот комментарий, как раз неясность и заставляет беспокоиться. Я думаю, что если бы у нас было больше деталей, может быть, у нас бы не было оснований для беспокойства.

Владимир Чистюхин: - Это правда: незнание и неясность - это главный риск и главный страх, и главное опасение. Но просто не надо это преувеличивать. Может быть, мы где-то неаккуратно сказали про традиционный бизнес. Вообще, знаете, я как человек, который курирует наш департамент по рынку ценных бумаг и товарному рынку, все, что я сегодня делаю, я делаю не про маркетплейс, я все делаю для классических брокеров. Если брать департамент колинвестиций для коллективного доверительного управления, все для классики делаю, и у меня там еще планов громадье.

Кстати, правильно: надо опубликовать наш список проектов нормативных актов, может, и не надо их делать, если маркетплейс уже завтра. Но что-то мне подсказывает, что это очень нужная, правильная инициатива, но где-то у коллег правильно звучало: давайте о ней говорить не как о революции, а как об эволюции. И да, ее надо подталкивать.

Вы знаете, мы, как только объявили на другом сегменте (в сфере ОСАГО), что мы тоже будем мобильное приложение для потребителей разрабатывать, знает, как РСА стал быстро делать свое, прямо ускорился. Может быть, и эти наши усилия рынок подвигнут к тому, чтобы он активнее всю эту историю сам для себя развивал, ну чтобы понятно было, что противопоставить Центральному банку, ну и вообще, скажем так, государству, чтобы был некий рыночный механизм, но не более того.

Поэтому, коллеги, отложите страхи и занимайтесь сегодня текущим реальным бизнесом. Он важнее: нам и риски надо с вами учитывать, клиентов взращивать, в общем, у нас много простых, понятных дел. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Спасибо большое. Андрей, да?

Андрей Шеметов: - Во-первых, спасибо за разъяснение. А, во-вторых, мы так к этому подходили, потому что у нас было несколько встреч с регулятором в рамках НАУФОРа и регулятор постоянно говорит одно и то же: «Мы не собираемся монополизировать маркетплейс, мы собираемся делать их несколько, давать возможности, технологии…» Поэтому, мне кажется, в том виде, как нам презентуют, - интересный проект, который позволит многие функции автоматизировать, упростить брокерам - удаленная идентификация, еще что-то… А дальше (полностью согласен с тезисом Олега) клиент будет выбирать то место, где ему удобно работать, и в этом ничего плохого нет.

Олег Михасенко: - Алексей, я добавлю. Я хочу вернуться к началу нашей дискуссии, - что влияет. Да, диджитал, конечно, повлияет, это безусловно. То есть то, что ЦБ делает эти проекты, они очень-очень повлияют на отношения между клиентами, ну прежде всего это ритейл, конечно, и нами, как предоставляющими эти услуги. Поэтому, мне кажется, это будет, наверное, все-таки революция. В принципе в бизнесе и везде надо видеть вперед, то есть надо видеть, что же из этого получится. Знаете, как вот в детстве нам давали картиночку такую, а потом из кубиков надо было картиночку эту выложить. Если не видеть эту картинку или она в тумане у вас, вы, когда эти кубики сложите, у вас может появиться часть тела на букву какую-нибудь такую хорошую, и смотрите - ой-ой-ой, получилось-то не то. Вот в революции это очень важно. И когда мы что-то презентуем, что-то говорим, - это видение вперед, потому что пока этого нет. Да, есть какой-то проект, видение какое-то есть, и поэтому это всех заставляет волноваться. Чтобы эта картиночка, которую мы хотим сложить, она была понятна всем, была красивая и хорошая.

Но в данный момент пока волнение вызывает, потому что ее никто не понимает. Вот эта туманность впереди и эти шажки и складывание всяких пазлов непонятно, к чему приведет. Поэтому там очень много способов есть…Причем все понимают, что это будет, безусловно, это будет, маркетплейс не только будет банк делать, Центральный банк, государство будет его делать, что больше всего удивляет, меня по крайней мере, зачем нужно все это. Бизнес сам это сделает, нам только нужны понятные законы, понятные правила, как это будет, и видение вперед. Потому что все-таки бизнес, он смотрит всегда вперед, мы не можем жить одним днем. Как мы увидим это вперед и поймем, как это будет, увидим перспективу всю, я уверен, все эти маркетплейсы будут в любом случае. Да они и так появятся. Я знаю, сейчас есть три проекта, которые идут независимо от ЦБ, от государства, они создаются, эти проекты. Нам нужно только видение, объяснение правил, какие нас ждут впереди, вот и все, дальше мы все сделаем для клиентов, я уверен, что все у нас появится. И мы будем оптимистами, будем дышать ходить, я согласен с коллегой, все хорошо будет.

Алексей Тимофеев: - Как бы так: положитесь на рынок и рынок с этим вызовом справится? Я полагаю, в этом мысль Олега. Ну, просто идея маркетплейса появилась за пределами всех программных документов Центрального банка неожиданно, не обсуждалась на том уровне, на котором обсуждались гораздо более мелкие идеи. И все, что нас тревожит, избавьте нас от беспокойства, покажите нам, о чем именно идет речь, и мы это примем наверняка, если это того заслуживает. Володя, ты?

Владимир Потапов: - Все много что сказали. Я думаю, что перед тем, как говорить про маркетплейс, надо все-таки в терминологии разобраться, когда мы говорим терминами «продукт», «услуга», «инструмент». Я, например, считаю, что просто покупка облигаций - это не услуга для клиента. Ну это инструмент - облигация, точно так же, как акция, точно так же структурная нота(?), про которую мы говорим, или структурная облигация. А вот качественное брокерское обслуживание или качественное инвестиционное консультирование, качественная управляющая компания - вот это услуга. Ими можно конкурировать, в нее можно инвестировать, в нее можно вкладывать, ее можно развивать.

Посмотрите на клиента. Ну, продали вы ему облигацию, ну хорошо, дальше он как минимум два раза получит купон. Но он пару раз их не проинвестирует, и он уже, как сказать, ему же никто не напомнит, если он не профессионал. А если у него не одна облигация, а три - это уже шесть раз в год, а 10, чтобы портфель создать, - это уже 20 раз в год, и в разное время. То есть он уже точно будет неэффективно что-то с этим делать. Поэтому, мне кажется, мы здесь должны, когда мы говорим, надо четко понять, что есть услуга в том поле, в котором мы работаем.

Мобильное приложение брокерское, которое налоги считает автоматически, модельные портфели выдает, не знаю, что еще может дать, доступ к инструментам широким дает - это продукт, услуга. И риск ли для него маркетплейс? Да нет, это скорее возможность. Качественная управляющая компания (вот тоже говорили, у кого как), у нас в управляющей компании порядка больше 700 млрд денег. Конечно, услуга. Будет полезен маркетплейс для управляющей компании? Да однозначно. Поэтому я бы здесь, конечно…

А просто облигация - ну инструмент, российская или не российская. Чем больше инструментов, тем лучше. Мы будем, естественно, в этом поле работать, биржа много, что делает, регулятор делает. Опять-таки структурные облигации - интересный инструмент. Вот мы на этой неделе первую сделку закроем для наших клиентов по этим облигациям структурным. Поэтому здесь я бы говорил о том, что нужно всем понять - что есть наш продукт.

Мое мнение, продукт в том виде базовом, в котором есть, это неважно - корпорат, физлицо, богатый фэмили-офис, частное лицо… Дать качественный продукт по трем направлениям, избежав тут уже названный миссел. Управление активами для тех, кто готов передать свои деньги и не хочет сам заниматься этим вопросом, брокерская - для тех, кто прекрасно все знает и сам хочет торговать, готов 20 раз в год как минимум зайти в свой счет и реинвестировать любой нормальный портфель (потому что если брокерский портфель меньше чем 10 инструментов, я считаю, что он в любом случае, даже по теории управления портфельной теории, это неэффективный портфель) и сделать это автоматически. И инвестиционное консультирование - по идее, самая дорогая услуга, потому что ты 24/7 можешь иметь либо своего человека (я уверен, что здесь их много быть не может, потому что хороших консультантов… Когда мне сказали, что у нас будут тысячи невероятных финансовых советников, мне, честно говоря, смешно, потому что это такой довольно специфичный ресурс, сколько лет должны университеты работать, сколько должно пройти сертификаций, чтобы можно было сказать, что у нас тысячи этих опытных финансовых советников, которым реально можно что-то доверить. А так, пока это в чистом виде шарлатанство. Поэтому я считаю, что в этой части, конечно, переход на те новые технологии, которые есть, в виде оцифровки тех умных идей той небольшой группы финансовых советников, которым можно все-таки доверять, и перевод это в цифру - это, конечно, будущее и это, безусловно, продукт.

Я не знаю, можно спорить: «Алибаба» же маркетплейс в каком-то виде? Ну почитайте, там огромный плюс имеют компании, которые работают через них, какое количество там дефолтов - практически ноль, потому что компания понимает, что если она что-нибудь перестанет платить, соответственно, из тех, кто работает в этой системе, она потеряет самый крупный рынок сбыта для себя. То есть в этом плане инфраструктурно эта история дает.

Поэтому в этой части я, безусловно, поддерживаю эту вещь, если мы все четко поймем все-таки, что есть наш продукт.

Алексей Тимофеев: - Спасибо.

Владимир Чистюхин: - Хотел бы несколько слов сказать по поводу инициативы Центрального банка и вообще темы под названием «Платформа», и как уточняли сегодня на первой сессии, разные термины могут быть использованы - платформа, экосистема, маркетплейс…

Хотел бы обратить внимание: пять крупнейших по капитализации на планете компаний - это компании, которые используют платформную модель бизнеса. Это компании, которые 20-30 лет назад на радарах не были, это компании, которые создают с максимальной скоростью стоимость для акционеров. Поэтому это новая реальность, это не какое-то будущее, это тот мир, в котором мы живем. Поэтому, когда Центральный банк презентовал на НАУФОР концепцию платформы, безусловно, это вызвало (я участвовал в этом мероприятии) бурю эмоций, и в принципе участников рынка можно было понять, поскольку на слайде Центрального банка таких субъектов, как инвесткомпании, управляющие компании, упомянуто не было, поэтому в принципе реакция людей, она понятна.

На что хотелось бы обратить внимание. Я бы здесь не волновался по поводу инициатив Центрального банка, а вообще в целом волновался о том, что в мире происходит, о конкурентной среде. Современный мир говорит о том, что завтра может появиться кто-то на рынке, кто на этом рынке не присутствовал, какая-нибудь высокотехнологичная компания, которая сейчас, может быть, думает о таком движении. Многие из мировых высокотехнологичных компаний думают о движении в сторону финансовых рынков. Об этом стоит думать. Завтра-послезавтра, чуть раньше, чуть позже этот рынок принципиально изменится. И каким образом текущая модель вашей компании сможет адаптироваться к этим изменениям - это большой вопрос, над которым стоит думать, стоит беспокоиться.

Ну а то, что Центральный банк выступил с такой инициативой, я не знаю, не проверял, но мне кажется, само по себе достаточно уникальный опыт, когда регулятор, Центральный банк движет рынок к светлому будущему. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Это сарказм был сейчас? Про светлое будущее в нашей стране - это вообще сарказм, конечно.