В.Д.Миловидов, руководитель ФСФР России:

- После такого выступления г-на Танзера можно не выступать, а сразу перейти к дискуссии. Говорю это без комплиментарности, а совершенно искренне, скорее желая сделать комплимент нам самим. Дело все в том, что все темы, которые были сейчас подняты, и вопросы, которые были отражены в выступлении, они очень созвучны тому, чем сейчас занимается Федеральная служба по финансовым рынкам.

Олег Вячеславович (Вьюгин- прим.) дал такой провокационный посыл - стоит ли нам обсуждать эти темы, или еще рано по о некоторых их них говорить. А я скажу также может быть провокационно - мы их уже отговорили на самом деле. Здесь было упомянуто несколько инициатив IOSCO, в частности, была создана рабочая группа, которая занималась анализом регулирования коротких продаж, были рабочие группы, которые рассматривали вопросы достаточности регулирования секьюритизации и клиринга, создания центрального контрагента. Могу сказать, что через все эти вопросы мы шли практически параллельно с тем, как работали эти рабочие группы, как вырабатывались решения IOSCO по этим вопросам. С регулированием коротких продаж мы столкнулись в первые дни кризиса в сентябре 2008 года, и я считаю, что именно по тем принципам, которые были названы (г-ном Танзером - прим.), на сегодняшний день и введено регулирование коротких продаж в России. В чем мы пока еще здесь отстаем и не преуспели, - в том, что вопрос более эффективного оперативного мониторинга и отчетности совершения коротких продаж еще не отлажен, и мы в значительной степени больше полагаемся больше на сознание участников рынка, на биржи, через которые происходят сделки. Но вопрос об открытости, о включение сделок «так называемых коротких продаж», необеспеченных сделок, в отчетность и усиление этой отчетности, ее детализация - это действительно то, о чем стоит на сегодняшний день подумать.

На сегодняшний день нами были внесены изменения в законодательство , и часть из этих законов уже приняты, часть находится в достаточно продвинутых стадиях рассмотрения Государственной думы, которые буквально слово в слово дублируют сказанное (г-ном Танзером - прим). Перечислю только названия этих законов.

Закон который, касается регулирования деривативов, закон о производных финансовых инструментах (поправки в закон о рынке ценных бумаг которых касаются производных финансовых инструментов) - впервые по существу такое детальное регулирование производных было введено. С 1 января (2010 года - прим.) этот закон вступил в силу, более того, вместе с ним вступили в силу соответствующие поправки и в налоговое законодательство, которое определяет налогообложение на рынке производных финансовых инструментов.

В

этом же законе, вступившем в силу, также в законе, который готовится сейчас ко второму чтению - в законе о клиринге - достаточно подробно прописывается институт центрального контрагента, то, о чем сейчас говорят все международные регуляторы - о необходимости совершать сделки, особенно на таких рынках, как рынок деривативов - через институт центрального контрагента.

Также в думе находится закон о секьюритизации финансовых инструментов, где также мы пытаемся создать законодательные рамки этого процесса. Мы, наверное в этом смысле не то что бы отстаем, но для нас эта тема не столь остра и актуальна, как она была в США или других странах. Тем не менее вопрос секьюритизации стоит достаточно остро, и рано или поздно, к сожалению любой рынок через это проходит, - мы можем столкнуться с проблемами в этом секторе. Пока этого не происходило, но, подчеркиваю, закон такой подготовлен.

Одновременно с этим нельзя не сказать о тех законах, которые также сейчас находятся в Думе, Это и закон о биржах и организованных торгах, на которые, в свете тех событий, которые произошли сегодня в США (падение рынка - прим.), показывает, что они становятся не менее актуальными, чем закон о клиринге, поскольку взаимодействие бирж, виды бирж, виды торговых систем и взаимодействие организатором торговли на рынке - это, собственно говоря, и т а проблема, которая, как я понимаю, и привела к тем событиям, которые случились в прошлый четверг на биржах США. Буквально вчера проходили слушания в Конгрессе США по поводу случившегося, моя коллега по регулированию рынка в США г-жа Шапиро (М.Шапиро, руководитель NASD - прим.) давала информацию, из чего можно заключить, что на сегодняшний день нельзя определить единой четко квалифицированной проблемы, которая привела к тому «сбою», который произошел в четверг. Мы видим, в конечном счете, что наложились специфика регулирования американского рынка на специфику взаимоотношений бирж, на установленные там технологии и электронные системы при остановке торгов и сдерживании лавинообразного падения котировок. Вот это все вместе привело к тому, что в один непрекрасный момент Dow Jones упал на такие значения, на которые он очень редко падал.

Экстраполируя эту ситуация на нас мы видим, что часть этих проблем у нас в принципе не существует и не может существовать. Начиная с того, что в России индексы бирж рассчитываются на самих торговых площадках. У нас индексы биржевые, у нас нет единого индекса, который рассчитывается из средних показателей, которые собираются со всех бирж. И это в определенном смысле дает нам возможность, если какие-то события происходят на одной бирже, минимизировать распространение такого технологического сбоя на весь рынок в целом.

Это первое. Второе. Я считаю преимуществом России, я знаю, меня лично и ФСФР за это критиковали, критикуют и наверное будут критиковать - то, что режим приостановки торгов на биржах уведен у нас с уровня бирж на уровень регулятора. В США это решение бирж, и вся технология на это задействована, в России эти решения принимаются регулятором. Как бы не были жестки наши действия в октябре или сентябре 2008 года, как раз эти действия говорили о то, что регулятор может активно вмешиваться вход торгов в случае лавинообразного снижения котировок.

Очень важная проблема, которую нам придется решать, и мы с ней обязательно столкнемся, и, собственно говоря, это стало еще одной причиной кризиса в СЩА - хороший вопрос был задан в конце выступления г-на Танзера: усиливая регулирование, говоря об усилении регулирования, не посылаем ли мы ложных сигналов инвесторам, что все защищено? Это очень хороший вопрос. И как раз анализируя ситуацию в США, приходишь к выводу, что отсутствие четкого ответа на этот вопрос тоже привело к проблемам. На сегодняшний день многие инвесторы на американском рынке имеют некие привилегии, имеют защищенность, они понимают, что их заявки, которые подаются на торги, они маршрутизируются туда, где появляется наилучшая котировки, наиболее выгодная для инвестора котировка. Работа этой системы, которая защищает инвестора от возможно недобросовестной котировки, которая могла привести к его потерям, эта система дала сбой. Будучи введенной первый раз в 2005 году, отработанной в 2007 году. Нужна или нет нам единая система возможности выбора инвестором биржи, где на сегодняшний день сложилась наиболее привлекательная котировка или не нужно? Вот это вопрос, который тоже требует ответа.

Анализируя происходящее, можно сделать такой вывод. Первое. Сегодня регулирование в России, на российском финансовом рынке, наверное, впервые за всю историю российского финансового рынка и его регулирования, не догоняет реформирование регулирование на международных финансовых рынках, а идет параллельно с этим реформированием. Причем делая те ж действия, что делают регуляторы во все мире. У нас нет сегодня этого догоняющего развития. Все темы и решения, которые мы принимаем, они фактически в деталях, и иногда слово в слово совпадают с тем, что делает международный регулятор. Мы видим, что Россия стала безусловно частью мирового финансового рынка, и для нас взаимодействие между регуляторами становится очень важной и актуальной задачей. Может быть, никогда так актуально этот вопрос не стоял. Нами за последний год проделана достаточно большая работа с тем, чтобы заключить двусторонние соглашения между регуляторами различных стран, прежде всего, тех стран, которые мы видим для себя стратегическими партнерами, которые связаны с торговлей российскими ценными бумагами. У нас есть соглашения и меморандумы об обмене информацией и со странами которые являются активными членами IOSCO, это и Китай, это и Индия, и Бразилия, это и Франция, Германия. Нам бы очень хотелось установление двусторонних, более тесных взаимоотношений с США, с Великобританией. И я специально говорю о нашей заинтересованности в двусторонних связях не противопоставляя это осознанному и обязательному стремлению к тому, чтобы стать участниками многостороннего меморандума IOSCO, о котором здесь говорилось. Я считаю, что присоединение России к этому меморандуму действительно открывает нам дорогу не просто в цивилизованный регулируемый рынок, по факту мы таким уже являемся. Мы получаем возможность участвовать самым активным образом в выработке идеологических решений по совершенствованию регулирования на финансовом рынках в мире. И для меня упреком звучит информация о том, что в 2009 году таким странам, с которыми у нас налажены отношения, такими как Индия, Бразилия и Китай - было предложено стать членами Технического комитета IOSCO . Технический комитет отвечает за выработку идеологических решений регулирования. ФСФР России не может принимать в этом участие, мы не являемся членами Технического комитета, в том числе, потому что мы не являемся подписантами многостороннего меморандума. Хотя многое их регулирования, которое ведено в России на сегодняшний день, сделано.

Что мешает? Можно смеяться, можно грустить, но мешает один единственный вопрос. Вернее его отсутствие. Тот, который был здесь обозначен. Это принятие закон о противодействии инсайду и манипулированию. Единственный закон, который десять лет обсуждается в Государственной Думе, в деловых кругах, в бизнес кругах, единственный закон, который выбрасывает Россию из круга регулируемых, если смотреть на это глазами международных регуляторов. Конечно, говоря об этом законе, о том, что он необходим, что он становится последним барьером, который мешает нам приобщиться к общем международной сообществу регуляторов, это и огорчает, и все-таки мы понимаем, что со временем сознание того, что этот барьер мы должны перейти, оно крепнет и растет. Мне очень приятно, что осознание, понимание важности этого закона сегодня все больше и больше становится неотделимо от понимания руководства страны, что российский финансовый рынок имеет все права на то, чтобы заявлять о себе как об одном из глобальных рынков, как рынке, на котором могут быть сформированы в том числе и глобальные финансовые центры.

На днях вышел целый ряд поручений президента по итогам совещания у него по вопросам финансового рынка, и я считаю, что это - очень важный сигнал не только нам, как исполнителям, это важный сигнал для участников рынка. Это очень важный сигнал международным регуляторам в том числе, IOSCO, в том, что президентом поручено нам, ФСФР, до декабря текущего года фактически завершить и продумать весь пошаговый план присоединения Росси к многостороннему меморандуму.

Повторяю, вынесение этого вопроса на высочайший уровень регулирования управления страной, говорит о том, что эти намерения перестают быть некими попытками на ведомственном уровне. Это уже осмысленная государственная позиция, я считаю, что она в духе того, что сейчас делается. Здесь уже упоминалась и активная работа в группе 20-ти, IOSCO является одним из генераторов в том числе идей на рассмотрение глав государств группы 20-ти, здесь упоминался совет по финансовой стабильности (ФСФР, Минфин, Центральный банк). Еще раз я хотел бы сказать о том, что наверное, мы делаем не всегда и не во всем это находит понимание у участников рынка. Наверное, какие это вопросы усиления регулирования на финансовом рынке могут обсуждаться, корректироваться, и мы прислушиваемся к представителям профессионального сообщества. Но есть вещи, принципиальные, есть вещи, в которых мы обязаны идти по линии встраивания России в международную финансовую систему. Мы вынуждены сегодня конкурировать не просто с рядовыми региональными центрами или финансовыми институтами, мы сегодня выходим на уровень глобальной конкуренции с глобальными финансовыми институтами, с глобальными финансовыми торговыми площадками. И в этом смысле традиционный взгляд на нашу финансовую систему или на любую национальную финансовую систему - в этом контексте он не работает.

Мы должны быть во многих случаях лучше, надежнее, прозрачнее, крупнее в каких-то вещах, чем это сложилось на других рынках. Мы должны быть во многих вещах лучше на порядки, для того чтобы сегодня занять это место в регулируемом рынке. Быть такими как все остальные, даже в США или Великобритании или Германии, где рынка развитые - это сегодня уже не поможет. Нам нужно быть лучше. Поэтому та жесткость в некоторых решениях, та жесткость в некоторых направлениях, которые вы зачастую видите или слышите со стороны Федеральной службы по финансовым рынкам.

Это веление времени, поэтому я прошу всех относиться к этому с пониманием, потому что, если мы станем обязательно частью мирового регулируемого, отвечающего современным стандартам финансового рынка, от этого выиграет и российская экономика, получив дополнительные финансовые ресурсы инвестиции, от этого выиграют и участники финансового рынка рынка, получив дополнительных клиентов и объемы сделок, от этого выиграют и наши биржи, получив тоже дополнительные объемы сделок. Поэтому для того, чтобы нам всем выиграть, я считаю, тот доклад, который г-н Танзер нам всем презентовал, нам нужно всем внимательно с ним ознакомиться, выучить, и следовать тем стандартам которые здесь были представлены.