Добрый день, уважаемые коллеги!

Благодарю НАУФОР за последовательность, с которой они приглашают представителей Министерства экономического развития выступать на этой конференции. И финансовый год потихонечку начал измеряться от Екатеринбурга до Екатеринбурга.

Не могу, конечно, не сказать о второй волне, о том, что происходит на рынке. На мой взгляд, то, что звучало до меня, было достаточно негативно. Я бы внес чуть-чуть позитива. конечно, рынки падают. Конечно, наш рынок достаточно слаб по сравнению с конкурентами. Конечно, опять наш рынок упал существенно больше, чем рынки даже стран БРИК. Но если на протяжении конца 2008 начала 2009 годов от пика до минимума индекс РТС сделал на 80%, то сейчас пока это 40%. Я думаю, что это стоит пока рассматривать как некий ресурс. Пессимисты могут сказать, что еще минус сорок у нас в запасе есть, но давайте посмотрим на несколько показателей.

Когда индекс начал падать в 2008 году, у нас уже был отрицательный прирост ВВП. На сегодняшний день у нас и промпроизводство, и ВВП дает устойчивые плюсы. Наверно, это говорит о том, что сейчас немножко расходятся тенденции развития на финансовом рынке и в экономике. И конечно, на финансовом рынке мы сейчас пожинаем не свои плоды. Есть проблемы и в Европе, и в США. И, прошу прощения за политическое заявление, как мне кажется, США экономически и политически выгодно то, что происходит в Европе. А раз это выгодно, значит, это быстро не закончится. Понятно, что каждая страна рационально выстраивает свое поведение для себя.

Посмотрите на валютную позицию наших банков. Она у нас в 2008 году была в сильно-сильном минусе. Это были десятки миллиардов долларов в минус. Это значит, что обязательства в валюте, которые банки легко напривлекали, существенно превосходили валютные активы, и государству потом пришлось замещать рублевые активы банков на валютные. На сегодняшний день валютная позиция нашей банковской системы положительна. Это как минимум означает, что наша банковская система чуть больше готова к тому, что происходит. И проблема пресловутых маржинколлов на сегодняшний день не наступит. Если посмотреть за объемами торгов в 2008 году и сейчас, то снижение объема торгов вместе со снижением индекса составило порядка трех раз. На сегодняшний день объемы торгов на биржах растут. Если усреднить, понятно, что есть волатильность от недели к неделе, но тем не менее они не снижаются так существенно. Это говорит о том, что бумаги кто-то покупает. Мы вчера беседовали с Олегом Евгеньевичем. Он сказал, что роботы покупают. Но на самом деле у роботов нет денег, есть деньги у их хозяев. И наверно, это стоит рассматривать как некое отличие от той ситуации, которая была три года назад.

Теперь по поводу того, что у нас вообще происходит на рынках. За год, что мы не встречались, изменилось колоссальное количество вещей. И таких существенных событий не было за всю историю развития нашего рынка. Во-первых, у нас фактически поменялся регулятор. Он реорганизовался. ФСФР приросла ровно на величину службы по страховому надзору. И теперь мы можем говорить, что у нас есть тот самый мегарегулятор, о котором так долго говорили. Правда, от регулятора ушла функция законодательной инициативы. На это есть разные точки зрения. Это не та законодательная инициатива, что есть у правительства, которое может вносить проекты в Думу, но раньше регулятор очень активно участвовал в законотворческой деятельности. Я надеюсь, что эта практика не приостановится, потому что я не представляю, как это может быть без ФСФР. На эту тему есть что дорабатывать.

Второе событие - это слияние бирж. Участники бирж, как нас убеждают, сами решили этот вопрос, акционеры договорились. Государство (если не считать Центральный банк) вроде как не участвовало в этом процессе. Биржи слились, и теперь мы рассчитываем, что базовые шаги по построению международного финансового центра у нас сделаны. Не позитив ли это все?

Далее возникают вопросы. А какова стратегия у объединенной биржи? Где она возьмет ресурс для того чтобы достраивать околобиржевую инфраструктуру. Надеюсь, что акционеры не оставят биржу. Часть новых акционеров - это акционеры временные условно - если биржа не выйдет на IPO, у них будет право продать акции. Мы и увидим, правильный ли это был шаг. Если они не продадут акции и биржа будет развиваться, значит, шаг был абсолютно корректным, правильным, стратегически выверенным.

Совсем коротко о законодательных инициативах. У ФСФР, по моим подсчетам порядка пяти инициатив в Думе. Приняты в первом чтении законопроекты - пруденциальный надзор, упрощение эмиссии и другие. Они приняты в первом чтении, но пока лежат. Это означает, что политической воли пока нет. Может, это не нужно рынку? Да нет, все понимают, что нужно. Поэтому предложу сообществу ориентироваться на три вещи. Первое. Условный пакет по развитию рынка (он включает в себя даже законопроект о центральном депозитарии) - будет принят или не будет? Очень просто с точки зрения обывателя ориентироваться - делают ли регуляторы и власть все для развития рынка. Они не могут или не должны заставить физических лиц с небольшими суммами инвестировать в этот рынок. Но то, что зависит от власти, она должна делать. Вот законы принимать она должна. Так вот я считаю, что все для того, чтобы принять инициативы, есть.

Второй очень важный момент. Крайне важно сказать о том, что у нас происходит с Гражданским кодексом. Ключевая развилка на сегодня состоит в том, сделать ли для компаний возможность непропорциональности прав собственности, для компаний непубличных, которых у нас большинство внутри страны. Сейчас ГК и Закон об АО подразумевают, что эти права пропорциональны: на один рубль вложений у тебя пропорциональная доля прав в капитале. Мы изучили статистику, историю и мировую практику. К сожалению, это не очень хорошо даже для фондового рынка. Когда у нас все и всегда императивно пропорционально, компании и мажоритарные акционеры не хотят идти на рынок. Потому что там их размоют и у них появится угроза, что они потеряют контроль над компанией. А по крайне мере на первых шагах, при выходе на рынок, крайне важно, чтобы мажоритарные акционеры, собственники компаний, были уверены в том, что они не теряют контроль сразу. Я предлагаю избрать это вторым номером в качестве ориентира - если подход, который предлагается, с точки зрения инкорпорирования непропорциональности, будет поддержан (в том числе президентом), это будет говорить о том, что есть политическая воля к тому, чтобы рынок и экономика шли по пути привлекательности с точки зрения инвестклимата.

Теперь о правах миноритарных акционеров. Сразу оговорюсь, что это касается только публичных компаний. Более того, у нас есть инициативы по разделению регулирования публичных и непубличных компаний. И если про непубличные мы говорим, что пусть там будут любые виды непропорциональности, то для публичных все должно быть крайне жестко. И если непропорциональность там сохранится, то она должна быть всем понятна. А вообще говоря, есть как минимум информационные права.

На сегодняшний день идет дискуссия между представителями регулирования на фондовом рынке и миноритарных акционеров с одной стороны, а с другой - между представителями тех самых восьми-десяти, которые дают большую часть объемов торгов. Что говорят представители регулятора и миноритарных акционеров? Они говорят: нужна информация о том, как действует общество, о дочерних обществах, о решениях органов, в том числе, может быть, и конфиденциальная информация (под расписку). А представители компаний не понимают, зачем миноритарному акционеру эта информация. Но как возможны инвестиции, если ты не имеешь минимальных информационных прав?

То есть третий ориентир - если в ближайшее время будет принято решение в пользу улучшения и поддержки информационных прав, то политическая воля опять же есть.

Спасибо, коллеги!