Алексей Тимофеев:- Я полагаю, сейчас одна из важнейших частей нашей конференции - традиционная часть, когда многие из слушателей занимают место за столом, становясь спикерами. Мы очень дорожим этой частью нашей конференции, потому что это способ услышать без особого или без всякого вообще влияния на ход дискуссии модератора мысли, которые у вас есть. Я предлагаю вам высказываться совершенно свободно по всем вопросам, которые вас беспокоят.

Я думаю, что полезным было также, если бы вы адресовали свои выступления темам конференции, выступлениям спикеров во время предыдущих частей конференции. Если вы это сделаете, я думаю, что это будет отличный способ подытожить результаты конференции. Для НАУФОР эта часть конференции также способ часы, узнать, тем ли мы занимаемся. Вот они, вы, наши индустрии, члены организаций, которые имеют право и должны нам указывать на то, на чем нам следует сконцентрироваться здесь за столом. Также и представители Центрального банка, и это отличный шанс поделиться мыслями, которые они, безусловно, услышат.

Наша конференция знавала разные интонации, разные истории за этим столом, и они, я думаю, также являются способом снять, что ли, настроение, понять доминирующее чувство, царящее на фондовом рынке. Иногда этого не видно из слов, которые говорят, это может быть слышно из интонации выступающих. Если вы мне простите, то я, ну, постольку поскольку наша конференция становится все больше и больше, хотел бы попросить Елену Ненахову, которая является моей соседкой, здесь за этим столом, сделать очень короткое сообщение по теме "Развитие мысли, концепции квалифицированных, неквалифицированных инвесторов", одной из ключевых тем дискуссии нашего фондового рынка, одинаково касающейся и брокеров, и управляющих компаний.

Я думаю, что Лена сможет продемонстрировать модификацию этой концепции, которой мы добиваемся сейчас в постоянных консультациях с Центральным банком. Я не думаю, что мы можем говорить о какой-то окончательной, финальной версии представлений на этот счет, но, тем не менее, изменения есть, и пусть Лена ими поделится. Я думаю, что это будет полезно, тогда вы сможете высказываться также и на этот счет. Лена, прошу тебя.

Елена Ненахова: - Добрый, день, уважаемые участники конференции еще раз! Я не буду всю концепцию озвучивать, я озвучу только те важные вещи, по которым мы сейчас ведем, мне кажется, достаточно плодотворный диалог с Национальной ассоциацией участников фондового рынка. И я остановлюсь на тех моментах, по которым, как мне кажется, нам удалось достигнуть совместного прогресса.

Первое - все инвесторы у нас по умолчанию, физические лица, будут классифицироваться в категории особо защищаемых клиентов. Для чего это сделано? Для того чтобы снизить нагрузку на участников финансового рынка, соответственно, это с одной стороны, а с другой стороны, если человек, предположим он отвечает по критериям второй категории неквалифицированных инвесторов, но по собственным ощущениям хочет быть в особо защищаемой категории, может быть, он гораздо более консервативен, мы приняли решение, что по умолчанию все инвесторы - физические лица, когда приходят к брокеру или в управляющую компанию, соответственно, будут считаться особо защищаемой категорией, клиенты классифицируются как особо защищаемая категория. Это соответствует и международному опыту. Два дня назад мы были в Португалии, тоже изучали у регулятора рынка ценных бумаг, у банковского регулятора и страхового рынка, их опыт по защите прав потребителей. Коллеги с нами делились их подходами к внедрению MiFID 2 с начала следующего года, и, в принципе, тот подход, который мы предлагаем, он соответствует и тому, что делают наши европейские коллеги.

Второй важный момент - особо защищаемой категории будут доступны определенные инструменты по умолчанию без прохождения каких-то дополнительных тестов, экзаменов, наиболее простые, несложные финансовые продукты. Если клиент из особо защищаемой категории захочет получить финансовый продукт, который не доступен ему по умолчанию, то у него есть два пути.

Первый путь - это пойти на биржу и сдать экзамен, который подтверждает, что он понимает финансовый продукт, группу финансовых продуктов и риски, которые связаны с этим финансовым продуктом, и, соответственно, с результатами этого экзамена он может прийти к любому брокеру и сказать, вот, я показываю те доказательства, что я понимаю, собственно, что я покупаю. Это первый путь. Второй путь - это так называемый appropriateness test, который клиент может сдать у брокера и через сдачу которого он может получить доступ к финансовому продукту, но только у этого клиента, потому что мы понимаем, что подходы к appropriateness test, они как раз общие для всех брокеров, но конкретная реализация нам будет у каждого брокера отдельная. Это второе.

Соответственно границы, которые отделяют категорию особо защищаемых неквалифицированных инвесторов от второй категории, мы думам установить на уровне нормативного акта Банка России, потому что очень много ведется дискуссий с рынком о том, где должна быть эта граница - 400 тысяч, не 400 тысяч. И мы понимаем, что эта цифра, возможно, у нас в будущем будет изменяться под влиянием тех или иных факторов, поэтому мы считаем, что правильно было бы это регулирование поставить на уровне нормативного акта Банка России. И, конечно же, очень важно, мы это слышим, предложение от рынка - вводить регулирование концепции квалифицированных- неквалифицированных инвесторов не только на рынке ценных бумаг, не только для брокеров и управляющих компаний, но и для других сегментов финансового рынка. Соответственно мы планируем запускать концепцию одновременно и для других сходных рынков, таких как инвестиционное страхование жизни, для исключения арбитража. Но, тем не менее, на счет инвестиционного страхования жизни был опубликован консультативный доклад, вы знаете, на сайте Банка России, на котором было сказано, в этом докладе, что к инвестиционному страхованию жизни мы планируем рассмотреть и применить те же подходы, которые реализованы для концепции квалов-неквалов.

Но как уже сегодня обсуждалось в начале сессии и на наших других "круглых столах", безусловно, это будет отдельная дискуссия, которую будет проводить наш департамент, департамент страхового рынка, я думаю, с участием департамента коллективных инвестиций с участниками рынка. То есть, безусловно, этот роцесс будет открытый, обсуждаемый и т.д., поэтому сейчас говорить о сроках, что, например, у нас инвестиционное страхование жизни, просто я предугадываю ваши вопросы, что оно точно пойдет одновременно с поправками в закон, связанный с брокерами и управляющими компаниями, я сказать не могу, но мы просто говорим о том, что мы будем стараться это делать более-менее одновременно для сходных финансовых продуктов, но по срокам реализации, возможно, какие-то финансовые продукты пойдут быстрее.

Алексей Тимофеев: - Лена, спасибо большое, Это очень коротко было, и, может быть, по ходу дела мы дадим какие-то дополнительные пояснения, а сейчас я хочу предложить вам воспользоваться сложившимся форматом этой части нашей конференции, предложить любому из вас, кто готов поговорить о том, что важно для финансового рынка, на что следовало бы обратить внимание, на чем сфокусироваться.

Юрий Минцев: - Ну да, я постараюсь очень коротко действительно сказать, как я, как компания "Открытие Брокер" видит приоритеты в законотворчестве, направленные на развитие рынка. Первая история - это финсоветники. Я могу сказать, что спрос среди населения на услуги финансового консультирования просто гигантский. И понятно, в общем-то, предложение не успевает, даже мы не успеваем. И, собственно говоря, понятно, что когда предложений меньше, появляются люди, ну, вот есть такая поговорка: "Если ищешь волшебника, то найдешь сказочника". И, собственно говоря, это очень важная история.

И вот больше я хотел сказать, что вот мы здесь уже десятый раз как бы, и количество профучастников местных, оно довольно сильно снижается, ну, наверное, уже близко к нулю. Но на самом деле, если мы говорим о том, что финансовый советник с аттестатом, не с лицензией - не важно - это тоже профучастник, то в реальности мы бы увидели рост профучастников данного региона, любого другого региона и т.д. Поэтому с точки зрения развития рынка спроса и наведения порядка, на мой взгляд, это самая приоритетная вещь.

Вторая приоритетная вещь - это, как я уже говорил утром, это все-таки законодательство о нотах структурных, потому что тоже бизнес уже большой в стране, и, собственно говоря, все делают это как бы по-разному, очень сложно понять клиентам. И на самом деле по большому счету клиенты, на мой взгляд, недостаточно хорошо защищены при отсутствии данного понятия в российском правовом поле. И третья история - на самом деле она мелкая, и, может быть, действительно на самом деле, что она, может быть, даже на уровне СРО. Многие клиенты при переводе ценных бумаг от одного брокера к другому, сталкиваются с огромными мучениями, связанными с тем, что нужно предоставить документы, подтверждающие цену приобретения. А если ты торговал активно, то брокерский отчет может занимать вот такую стопку бумаг.

Я бы хотел предложить на базе СРО создать стандарт обмена документами между брокерами, который, в общем-то, облегчал клиентам жизнь. Чтобы, собственно говоря, все было понятно, блокчейн - не блокчейн, это уже неважно совершенно, но это реальная проблема. И я вот сейчас езжу по регионам, встречаюсь с VIP-клиентами и я просто поразился, как много людей мне жалуются на такую историю. Наверное, какие-то три вещи, чтобы у других тоже было что сказать, я помолчу дальше.

Алексей Тимофеев: - Ноль или нет, я хочу, чтобы прокомментировала Светлана Фурдуй, которая работает в главном управлении здесь, в Екатеринбурге, Центрального банка. Ноль профучастников? Ведь не ноль же?

Светлана Фурдуй: - Нет, действительно не ноль. Я хотела напомнить, с удовольствием, кстати, профессиональным участникам, что года четыре назад или пять назад была свидетелем тут очень жаркой дискуссии, когда фактически была закинута провокационная фраза: "Региональные участники, что вы можете предложить, как вы можете конкурировать с нами, с федералами?" Тогда была очень серьезная дискуссия по этому поводу еще на фоне создании мегарегулятора. Я хочу сказать, что региональные участники, между прочим, чувствуют себя не очень хорошо, но и не очень плохо, потому что в ряде случаев, это действительно так, у них есть свои продукты, уникальные продукты в ряде случаев тех, кто хочет работать. Они на этих продуктах неплохо зарабатывают.

Мы не можем, конечно, раскрывать коммерческие как бы вопросы, но, тем не менее, это так. И я хочу сказать, что этот процесс, скорее всего, остановился. Лариса Константиновна, наверное, меня поддержит по отзыву лицензий, потому что фактически мы избавились большей частью от пустых компаний. От пустых компаний в регионах мы избавились, которые были созданы про запас. И можно, Алексей, еще пару слов? Я очень хотела сказать, я благодарна на самом деле профучастникам, потому что хотела выступить с небольшой репликой, но на самом деле услышала это уже от самих же профучастников, а не от регулятора, о том, что мы не должны сейчас дискредитировать инвестиционные счета, они так тяжело дались рынку.

В течение 3-4 лет Алексей вместе с профсообществом лоббировал эти инвестиционные счета. Сейчас регулятор прикладывает огромные усилия по поводу их популяризации, в том числе, по поводу развития рынка корпоративного долга в виде облигаций. И действия, в том числе региональных участников, на самом деле вот лично у меня вызывают огромное беспокойство. У нас на территории, пять территорий, входящих в юрисдикцию Уральского главного управления, которые входят в десятку, по данным Московской биржи, количества открытых инвестиционных счетов, а Свердловская область вообще четвертое место занимает после Москвы и Санкт-Петербурга. И это все благодаря нашей действительно серьезной политике, большому количеству выступлений, разъяснительной работы. Мы вот местным представителем Московской биржи, это гигантская работа.

Я сама езжу в территории, и фактически везде обеспечиваю интервью и другие вопросы. И сейчас вижу, что есть у нас такие прецеденты, когда действительно в ИИСы запаковываются не то чтобы некачественные инструменты, я вот не могу сказать, что это недобросовестность была проявлена, но при определенном уровне и должной осмотрительности профучастник с его огромным стажем за плечами должен понимать, что такой категории клиентов нельзя предлагать слишком рискованные виды инструментов или вообще облигации связанных лиц, которые в свое время все риски этих инструментов при любом неблагоприятном стечении обстоятельств становятся рисками вот этих вот пенсионеров, которые оказались счастливыми владельцами сначала ИИСов, а потом, соответственно, продуктов, которые в эти ИИСы упакованы.

Поэтому я очень благодарна профучастникам, что они сами осознают это. Центральный банк не может и не должен заменить СРО в этом плане, поэтому стандарты, которые разработают СРО в отношении продажи продуктов, они имеют бесконечную ценность. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. Роман.

Роман Лохов: - Я коротко скажу. Я на панели был. Кстати я считаю, что для финансового рынка в следующие несколько лет есть две основные проблемы, они довольно серьезные. Первая - это слабый рост экономики, а, скорее всего, он будет слабым. Вторая - это то, что останутся санкции, и я думаю, что следующие пять лет их никто с нас не снимет. Это новости негативные, ну, которые глобально на рынок влияют. Позитивные новости заключаются в следующем: я считаю, что у российского рынка сейчас есть возможность гигантского роста, и важно эту возможность не упустить.

Я повторюсь, она основывается на трех вещах, в моем понимании, как мы это видим, как глобальный инвестбанк. Первой - это дигитазиция. Это означает, что нужно простить и все-таки добить историю, чтобы снова можно было удалено открывать счета, чтобы автоматически открывались ИИСы и чтобы можно было большие сети заводить на брокеров, чтобы фасилитировало несколько миллионов новых счетов в стране. Например с нашим проектом "Тинькофф" мы вообще открываем по две тысячи счетов в день, а это не самая большая сеть в стране. И поэтому вот этот потенциал дигитализации и упрощения всего - нужно идти в ногу со временем, нужно обязательно это поддерживать.

Вторая вещь, ну, их три, я сказал, вторая вещь - это бондизация и расширение финансового рынка. Я тоже считаю, что сейчас очень важно не упустить эту возможность, ну, повторюсь еще раз, и нужно стимулировать эмитентов, допускать их на биржу и нужно разрешить все-таки пенсионным фондам - с ритейлом разобрались, с ИИСами там поблажками по налогам, это здорово, если бы еще определить критерии по облигациям не только рейтинга, но и аудиторов и других, чтобы разрешить пенсионным фондам их покупать, то тогда все-таки "длинные" деньги образуются, и у нас потенциал есть.

И третья история - это маркетмейкинг и те люди, или фонды, или институты, которые из России и с Запада уже значительную часть оборотов, которые все равно на биржу упали, поддерживают. За ними тоже нужно следить и нужно попытаться не ущемлять, это дискуссия, потому что все-таки там 50% или больше оборота на нашей бирже до сих пор делается фондами иностранными, в том числе и через маркетмейкинг. Если три вот эти вещи сделать, по-моему, первые две сделать, то даже при росте экономике, который мы ожидаем, и санкциях, я считаю, что рынок может вырасти в разы и стать другого размера. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. НАУФОР - организация не только брокерская и ровно в той же степени и управляющая компания. Не хочу, чтобы меня обвинили в том, что дискуссию всегда начинают и ведут, а иногда доминируют в ней брокеры, это ведь не так на самом деле. Вика, может быть, ты?

Виктория Денисова: - Мне кажется, вот первые три панели, которые мы сегодня наблюдали в течение дня, и презентации, сделанные и Московской биржей, и представителями Центрального банка, они говорят четко о том, что мы видим рост и спрос на продукты инвестиционные как от брокеров, так и управляющих компаний, он сформирован. И он сформирован, во-первых, внешней средой? тем, что действительно в последнее время мы наблюдаем снижение ставок, и тут вопрос действительно о пресловутой финансовой грамотности, который поднимается нами, так или иначе, и мы постоянно сетуем на то, что, возможно, она недостаточно высока. И я хочу сказать, что нет.

Люди четко совершенно голосуют за выгоду для себя. Сейчас, когда ставки снизились, мы видим четкое совершенно движение в сторону продуктов, которые могут обеспечить более высокую доходность, нежели чем предлагают банки, куда, в принципе, все привыкли ходить в последнее время, поэтому клиенты действительно выбирают и управление активами и брокера. Я хочу сказать, что, например, на примере нашем, группы компаний "Открытие", мы наблюдаем очень высокий спрос и приток в наши продукты. Начиная с августа месяца, мы бьем рекорды, у нас где-то в полтора раза увеличилось привлечение по сравнению с предыдущими периодами. О чем это говорит кстати? Это говорит о том, что люди понимают, что во время банковской турбулентности вполне возможно правильно пойти и пересидеть, как бы странно это ни звучало, в тихой гавани диверсифицированных в инвестиционные инструменты продуктах.

Поэтому я лично, несмотря ни на что, очень позитивно смотрю на то, что происходит сейчас, и спасибо больше, поддерживаю тех, кто выступал ранее, нашим уважаемым регуляторам и представителям, которые действительно очень в таком конструктивном, постоянном диалоге с нами находятся и слышат, и принимают обратную связь от нас.

Алексей Тимофеев: - Екатерина.

Екатерина Черных: - В целом на самом деле, наверное, действительно стоит отметить, что экономика, в принципе, закончила процесс переоценки активов, доставшихся от предыдущего социально-экономического строя. Мы теперь должны научиться расти и конкурировать не в состоянии переоценки, а в состоянии нормальной рыночной среды. Это отражается везде абсолютно, на всех рынках. Видимо, то, что теперь у нас единый регулятор, достаточно консервативный и системный, это тоже как бы нам очень сильно поможет, и это тоже некое веяние времени, что, видимо, этому пришло время и место.

Поэтому в общем и целом теперь надо работать, а не зарабатывать на переоценке активов, как было раньше, поэтому те, кто в общем-то настроены на такую серьезную методичную и достаточно капиталоемкую работу, они будут расти вместе с рынком, который, в общем-то, сейчас только фактически у нас зарождается, на мой взгляд, финансовый рынок, особенно, если мы говорим о долгосрочных каких-то, среднесрочных инвестициях, которые раньше клиенты, в принципе, на рынке и не сильно делали.

Поэтому в общем и целом нам есть, что обсуждать, нам сейчас есть о чем спорить с регулятором, но это все-таки все касается какой-то уже такой конструктивной работы, которая в следующее году, через год, через 2-3 года будет давать результат. Мы увидим пусть не быстрый рост рынка, но это действительно будет становиться нормальным рынком, поэтому, в общем, мне кажется, нам будет, о чем поговорить ровно через год и посмотреть, как изменилась ситуация.

Ирина Кривошеева: - Нет, я просто, чтобы действительно не повторяться, но нам хотелось бы коротко отметить, что, да, 156-й ФЗ, который сейчас готовится, нам кажется приоритетным именно в контексте развития индустрии коллективных инвестиций. Это будет еще один кардинальный шаг, потому что есть уверенность, что, да, на фоне снижения ставок, в том числе по банковским депозитам, клиенты должны идти, но важно удовлетворить потребности клиента, чтобы управляющие делали больше для клиента. И в этом плане выплата промежуточных доходов, которая будет, возможно, позволена на каком-то этапе, чтобы действительно формировались полноценные рентные фонды, когда клиент инвестирует и дальше получает от этого доход, который они уже спокойно тратят на какие-то свои жизненные цели. Вот это следующий этап.

И, конечно, нужна динамика, потому что вроде бы много, что сделано с точки зрения регулирования, но есть какие-то пережитки прошлого, как то, не знаю, регистрация правил фондов, изменение, публикование в "Вестнике" - Это все вот эти вот бумажные носители, они как бы немножечко уже кажутся каким-то таким пережитком прошлого, совершенно ненужным.

Поэтому правила инвестирования здесь будут действительно важным шагом, в принципе, для развития рынка, для того, чтобы можно было динамично реагировать на новые формы, маркетплейсы - не маркетплейсы, новые агенты, какие-то новые схемы, потому сейчас каждое приложение новое, если не мобильный личный кабинет, а личный кабинет web-версия, это пакет правил, которые нужно, в общем, подавать и отяжелять этим регулятора.

Еще одна просто тема, которая, может быть, редко звучит, но нам кажется, что в контексте индивидуального доверительного управления очень многое сделано и с точки зрения вообще состава активов, и по риск-профилированию, то здесь все хорошо выстроено, и дело за участниками рынка правильно это отрабатывать, автоматизировать и здесь выстраивать процесс.

Но есть еще один участник в нашем контексте - это специализированные регистраторы, о которых, наверное, тоже нельзя никак забывать, потому что скорость обработки данных по клиентам, открытие лицевых счетов по паевым инвестиционным фондам, а этом в конечно итоге та же самая технологичность и дигитализация, она зависит, в том числе, от этого участника. И в этом плане все-таки идентификация и возможность, например, от профучастника профучастнику передоверять идентификацию - это есть у банков, этого нет у нас, у профучастников. Она, конечно, существенно бы облегчила, потому что сейчас какие-то участники рынка, которые, в принципе, не обладают банковской лицензией, не могут продавать индивидуальные паи фондов. Или если, мы, например, два раза вынуждены при электронном оформлении брать копию паспорта или по ЕСИА - это проходит клиент идентификацию у нас, и еще регистратор делает то же самое, потому что он вынужден

.

Вот с этими инициативами мы тоже будем обращаться в саморегулируемую организацию, что вот еще этот участник рыночных отношений, специализированные регистраторы тоже каким-то образом вошли в приоритет, вообще в зону видимости. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Да, Владислав, я хотел напомнить о том, что Юра говорил как о приоритетах об инвестиционных советниках, расписках структурных. Я хочу, чтобы ты как-то прокомментировал это.

Владислав Кочетков: - Я не так давно участвую в конференции. Пять лет назад я говорил, что у региональных профучастников шансов нет, и это, в общем-то, логично, потому что инвестиции в развитие требуют ресурсов тех, которые не всегда есть у региональных профучастников.

Год назад я говорил о том, что нет такой категории как региональный профучастник, потому что есть дистанционное открытие счета, то есть любой участник по умолчанию является федеральным, но, по-моему, ни один региональный профучастник дистанционные счета открывать так и не начал. И у меня вопрос, соответственно: на самом деле традиционно я не первый раз участвую, вот этот "круглый стол" - это вечер плача региональных профучастников. И соответственно, вопрос к региональным профучастникам: вы развиваться планируете?

Вот тот же ДОС - дело нехитрое, для развития нужное, станьте федералами. Когда? Я задал вопрос, наверное, ответ не услышу, потому что отбываю в Оренбург на встречу с клиентами. (20 лет мы там работаем, хороший город.) На самом деле еще раз: финтех - ни один региональный профучастник ничего не сделал для дистанционного открытия счетов. К чему бы это? Случайность?

Алексей Тимофеев: Я не думаю, что наша конференция - это плач региональных профучастников. Мне понятен ответ, который они могут дать на твой вопрос на самом деле, но пусть они сами это сделают.

Сергей Золотарев: - Ну, да, я могу прокомментировать, хотя хотел сказать про другое. На самом деле Владислав, наверное, не совсем корректен, потому что прошлогодний такой "круглый стол" - это был вечер плача Владислава Кочеткова по поводу того, защитите нас от форексников и т.д.

Алексей Тимофеев:- Владислав, подожди.

Владислав Кочетков: - Они путают меня с Юрием Минцевым. Я всегда был за Forex, это кусок нашего бизнеса, я его люблю.

Юрий Минцев: - На Кипре.

Сергей Золотарев: - Хорошо, вы плакали оба, согласен. Про поводу дистанционного открытия счетов, посмотрите, что делает одна компания-разработчик, которая является стартапом, финтех стартапом. Она подключила уже к дистанционному открытию счетов несколько управляющих компаний, в том числе регионального масштаба. Мы работаем с ними уже полтора по внедрению, надеюсь, что через недели две мы внедрим. Насколько я знаю, еще несколько брокеров параллельно работают тоже с ней.

Мы не хотели делать исключительно, это инхаус у себя, просто потому, что мы маленькие и просто не хотим такие затраты на себе нести. Это просто ответ.

И у меня есть еще одна тема, которую я хотел бы поднять, потому что, мне кажется, на панелях как-то не прозвучала. Банк России, выпуская различные консультационные доклады, недавно презентовал доклад о недобросовестных практиках. И вот почему-то мы не обращали внимания на панельных дискуссиях на эту презентацию. Я хотел бы, наверное, затронуть эту тему и высказать свое мнение по поводу того, как бы я видел развитие дискуссии про недобросовестные практики.

В частности, из небольшого перечня недобросовестных практик, которые были отмечены, я бы хотел остановиться только на двух: на ДУ-неДУ, брокерское обслуживание или доверительное управление, ну, и в этом же контексте, наверное, про автоследование, в том числе; и на использовании ценных бумаг клиента при сделках РЕПО, займе денежных средств.

По второму вопросу, на мой взгляд, может, потому что я не участвовал в этих дискуссиях, а только посмотрел презентацию, мне, например, непонятно, каким образом маржинальное кредитование, которое сейчас устроено как РЕПО с центральным контрагентом за счет аффилированных клиентов, каким образом оно может не использовать бумаги клиента, который пользуется маржинальным кредитованием? Это раз.

И второе по поводу дискуссии о том, что такое доверительное управление, что такое автоследование, что такое управление активами на брокерских счетах и т.д. Я бы хотел отметить, что это, во-первых, очень правильное направление с точки зрения его выведения в свет из некой «серости», в которой она сейчас есть. Однако мне кажется, что излишнее погружение в детали в этом направлении - это очень плохой путь, потому что это путь, ведущий к неким документам регулятора, которые будут фактически представлять из себя множество заплаток. То есть сейчас будут сделаны одни заплатки, придут другие технологии, придется эти заплатки переделывать и т.д.

На мой взгляд, здесь очень правильно было бы сделать, создать или провозгласить регулятору некие принципы, которые, возможно, потом в стандартах нашли бы свое отражение и которым следовало бы все профессиональное сообщество. Принципы, я не знаю, как они должны будут выглядеть в итоге, но, например, тот, кто принимает решение, конечное решение, если это конечное решение принимает сам клиент, независимо от того, пользуется он какими-то подсказками, софтом или еще чем-то, значит - это брокерское обслуживание. Если конечное решение принимает профучастник, значит, это доверительное управление. Ну, либо что-то подобное.

Я просто без рецепта хотел бы просто поднять эту тему. Может быть, кто-то еще выскажется или Банк России выскажется на эту тему отдельно? Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Я могу поделиться мыслями по этому поводу. Я думаю, что в автоследовании действительно вопрос регулирования является вызовом ближайшего времени. Мы недавно постарались сформулировать то, что могло бы стать минимальным набором регулятивных решений на ближайшую перспективу. Мы для себя лично не выяснили, что это больше - советы инвестиционные или доверительное управление. Мы считаем, что точно должно быть сделано - это раскрытие информации, которая связана с использованием этого сервиса, и они, скорее всего, должны требования раскрытия информации либо делиться, но уже точно должны возлагаться на брокера, который предлагает этот сервис, адресуя к автору стратегии.

Мы не знаем, нужно ли стандартизировать и раскрывать какие-то параметры стратегии. Скорее нет, чем да, мы об этом еще подумаем. Некоторые другие вещи, к которым мы приближаемся, которые могли бы стать частью, скорее всего, базового стандарта на первом этапе до того момента, пока мы решим все-таки на самом деле, что это управление, инвестиционный совет или это все-таки очень особенная услуга, с которой стоит смириться, просто дав адекватное регулирование, мы, я думаю, что в ближайшее время можем быть удовлетворены тем набором регулятивных предложений, которые сделаны.

Валерий Лях: - Я продолжу. Несмотря на то, что это может быть особенная услуга, которая характерна для нас, но если на нее существует спрос и этот спрос постоянно растет, то в любом случае там надо смотреть, каким образом не нарушить этот хрупкий баланс. В НАУФОР мы организовали первую встречу по обсуждению как раз этой и подобных услуг, и начинаем вырабатывать концепцию в духе того, чтобы в первую очередь были аккредитованы, возможно, именно сами управляющие, независимые управляющие, потому что брокерские услуги - понятно, но помимо того, что существует брокер, есть еще непосредственно лица, предоставляющие саму услугу автоследования, то есть автоследователь, за кем, собственно, идут торговые счета.

Первое пока предложение, это именно вариант аккредитации их при НАУФОР, возможно, либо при саморегулируемых организациях, и выработка лучших категорий, которые можно использовать и выработка тех категорий, которые использовать нельзя, то есть определенных параметров, например, по размеру счета, нового счета, максимально которым возможно управление, либо по разбиению сделок, либо агрегаций заявок в одну сделку.

Алексей Тимофеев: - Действительно один из вариантов подчинить авторов стратегии регулятивным требованиям, в данном случае саморегулируемых организаций, это предусмотреть, что брокеры - члены саморегулируемой организации могут предлагать услуги авторов стратегии только в том случае, если такие авторы стратегии являются ассоциированными членами одной из или той же самой саморегулируемой организации. Тогда они, становясь ассоциированными членами СРО, подчинялись бы требованиям ее стандартов, ну, например, ограничивающими недобросовестные практики при осуществлении этой деятельности.

Валерий Лях: - Понимая, это, скорее, на уровне формирования стратегии, на уровне предложений, начала предложения своих услуг о том, что является точно недопустимым и какие стандарты являются нормальными для этого рынка.

Алексей Тимофеев: - Вот мы думаем, что это могло быть хорошим шагом по пути регулирования до тех пор, пока мы действительно должным образом не квалифицируем эту услугу.

Юрий Минцев: - Алексей, а можно реплику небольшую? На самом деле автоследование - это нормальный регуляторный арбитраж. Мы все отлично понимаем, что управляющий активами в УК, в брокере - иметь должен аттестат. Сейчас говорится о том, что вот есть отдельные ребята, у которых, в принципе, может быть за ними идет миллиард, но никакого аттестата им не надо. Но это же неправильно, согласитесь?

Алексей Тимофеев: - Но одним из решений может быть требование об ассоциированном членстве в СРО, которое может установить также и требования к квалификации таких специалистов. Я думаю, что мы в самом начале обсуждения вот этот первый набор предложений, он станет предметом для обсуждения, после этого мы довольно быстро можем договориться, в какой последовательности, что из того, что обсудили, сделаем на первом этапе, что на втором этапе.

Валерий Лях: - К вопросу того, что на услугу есть спрос, и спрос на самом деле немаленький, но главное, не поставить этот спрос на паузу до того момента, пока не будут выработаны какие-то твердые, жесткие регуляторные правила, то есть мы продолжаем смотреть на эту услугу и наблюдать за тем, что происходит.

Алексей Тимофеев: - И да, я согласен с тем, что это результат, регуляторный лакун такой, регуляторный арбитраж.

Юрий Минцев: - Когда ко мне приходят мои продуктовики и говорят, Юрий, давайте мы сделаем автоследование, я говорю, ребята объясните, почему вы хотите сделать автоследование не на базе индивидуального доверительного управления? И они уходят, молча, сказать им нечего.

Алексей Тимофеев: - Я абсолютно с этим согласен. Моя гипотеза была в том, что эта услуга исчезнет со временем, и, например, Владимир Крейндель немало делает для того, чтобы это произошло, но пока я, скорее, ошибаюсь, чем прав, я должен это выяснить. И до тех пор, пока я буду на этот счет ошибаться, это нужно регулировать хоть как-то, по крайней мере, раскрывая информацию о рисках, с которыми такого рода услуги сопряжены, потенциальным клиентам.

Дмитрий Панченко: - Алексей, а можно до Крейнделя, пока он окончательно не убил автоследование, от БКС реплику маленькую? Собственно, на базе брокерки эта потребность возникла тоже не случайно, там есть определенные преимущества, что все-таки решение принимает клиент, он может ее подключить, завтра переключиться на какую-то другую стратегию, он может одновременно 3-4 себе стратегии подключить, что систему организации ДУ сейчас не так просто и быстро можно сделать.

Я здесь хочу, правда, поблагодарить ЦБ за то, что дискуссия на тему автоследования организована, на мой взгляд, некий такой образец для наших всех дальнейших дискуссий. Мы собрались на базе НАУФОР, а ЦБ, в общем-то, на той встрече не говорил, а, скорее, слушал профучастников. Мы договорились делегировать часть функций НАУФОР, и, в общем-то, мне кажется, там будет красивое, нормальное решение, которое всех устроит, поэтому, Владимир, не убивай автоследование.

Алексей Тимофеев: - Я тоже хочу поблагодарить Центральный банк за верно организованную дискуссию. Я, кстати говоря, хочу сказать, что мы заимствуем решение, которое уже используется некоторыми компаниями, которые предлагают такую услугу, и БКС, в частности. Поэтому то, о чем мы говорим, это уже первые попытки саморегулирования, он не общего для всех членов одной организации, а отдельных, сами для себя.

Владимир Крейндель: - Благодаря такому представлению, видимо, закрепится репутация необоснованная - человека, который собирался убить автоследование.

Алексей Тимофеев: - А здесь заметил, да? Через много-много лет вспомнят, что было сказано.

Владимир Крейндель: - Да, припомнят. Злопамятных здесь нет, здесь есть только те, у кого память хорошая, это мы поняли. На самом деле по вопросу автоследования я всем рекомендую ознакомиться с интересным транскриптом дискуссии, которая была на "Финополисе", я дублировать ее не буду, там, в принципе, позиция заявлена, на наш взгляд, достаточно четко. Плюс там есть очень интересная фраза покинувшего нас Владислава, где сказано что автоследование - отличная услуга, зарабатывают хорошие люди. С этим спорить не будем, я хотел сказать два слова о другом.

Я думаю, все слышали о том, что в этом году Нобелевскую премию по экономике получил Талер. Он известен много чем, много хороших статей написал, но в том числе он известен такой концепцией либерального патернализма. Вы можете мне возразить, что это вообще не надо обсуждать, потому что у нас своего такого нормального патернализма вполне себе хватает, и регулирования и т.д.

Но вот что я хотел бы сказать. В принципе, кроме уже обсуждавшихся вопросов защиты инвесторов, что можно было бы еще сделать, на мой взгляд, и в том числе глядя на опыт зарубежных регуляторов? Вот есть пример американской SEC. Кто очень простым языком, еще проще, чем написано в консультативных докладах ЦБ, которые я считаю вообще отличным документом и с удовольствием их читаю. Так вот там очень простым языком написано то, как регулятор смотрит на то, что такое хорошо и что такое плохо. Вот разные практики, разные эффекты, которые влияют на результаты инвесторов, там написано достаточно простым языком.

Неважно, к чему это приведет, надеюсь, результатом здравой дискуссии будут здравые рекомендации, но, на мой взгляд, время для такого совета от - будь то ЦБ либо саморегулируемая организация, время для такого совета пришло, нам так кажется.

И второй момент, в принципе, это как развитие вот этого, мне хотелось бы сказать следующее: мы где-то год назад с коллегами обсуждали тему модельного портфеля для начинающего инвестора. Вот сейчас клиент приходит, ему сразу предлагают очень рисковый продукт. Конечно, часть этого будет снято тем, что, например, вы особо защищаемая категория, он уже этого не получит. На самом деле, когда 25-летний человек придет и ему, особо защищаемую категорию, вручат портфель из ОФЗ, это тоже в чем-то неправильно. Мы должны в соответствии с концепцией Талера подтолкнуть его к более правильному решению, к решению, которое будет его в долгосрочной перспективе защищать.

Но, с другой стороны, я понимаю логику тех людей, которые скажут, ну, подожди, это мешает зарабатывать, нам нужны обороты, мы брокеры, у нас другой бизнес, какие еще модельные портфели? Я эту позицию понимаю, но все-таки думаю, что со временем мы к этим рекомендациям, необязательным, но подталкивающим клиента, придем. Это все.

Алексей Тимофеев: - Но на самом деле Лена не сказала ничего, что исключило бы возможность предложить 25-летнему инвестору рискованные продукты. Она говорила о том, что если речь идет о брокере, то нужно будет пройти appropriateness test. Стало быть, убедиться в понимании продукта этим 25-летним инвестором. А если речь идет об инвестиционных советах по формированию портфеля или доверительном управлении, то съютабилити даст оценку того, насколько это ему соответствует. 25-летнему, наверное, могут соответствовать вполне рискованные инструменты, и это будет возможным для него. Может быть, я хочу сказать, Лена не позволила себе, а я сделаю это поярче. Мы добились очень хорошего понимания сейчас с Центральным банком, я не вижу причин для того, чтобы спорить с тем, что у нас в результате почти не осталось разногласий по концепции. Эта концепция выглядит, те из вас, кто знает иностранный опыт, убедится в том, что она выглядит как очень похожая на те правила, которым подчиняются иностранные брокеры, и это нас очень радует.

Роман, могу я тебе предложить выступить? Я не буду тебя ограничивать ни одной темой - ни криптовалютами, ни биржей "Восход", ничем.

Роман Горюнов: - Я на самом деле скажу вещь, которая может показаться очень странной, но я вот слушаю просто нас и вижу, что происходит, и хочу сказать, что я не верю в тему бондизации в контексте падении ставок по депозитам. Мне кажется, мы сами себя обманываем в контексте того, что мы делаем. Я объясню почему.

Потому что мы же прекрасно понимаем, что доходность по бондам будет падать так же, как и падает доходность по депозитам. Нет ни одной причины в долгосрочном смысле, чтобы доходность по бондам очень сильно была лучше, чем доходность по депозитам по наиболее надежным бумагам, про которые мы одновременно говорим. То есть мы говорим, нет, ребят, физикам мы разрешим покупать только наиболее надежные бумаги. А с чего вдруг доходность по этим бумагам будет хоть как-то отличаться от депозита? Я считаю, что она не будет отличаться.

Реально, если мы говорим про то, что люди ищут альтернативу, ну им надо дать инструменты, которые будут принципиально лучше отличаться по доходности. Они ищут увеличения доходности, и, соответственно, либо это реально размен на риск, и мы должны понимать, что это кредитный риск эмитента, либо это увеличение длины инвестиций, что тоже как бы... Можно ОФЗ 10-летние продавать, но мы же понимаем, что это про увеличение риска просто в длину. Сейчас депозиты годовые, а ОФЗ 10-летние, и просто есть реально... Там нет кредитного риска, но зато есть временной риск изменения процентных ставок.

Условно говоря, успех американского рынка, именно акций, заключается в том, что там ставки низкая, а доходность по акциям высокая, и поэтому люди выбирают вместо депозитов акции. Поэтому давайте, мне кажется, не будем себя немножко обманывать вот этой историей, иначе бенефициаром от нашей идеи бондизации станет в очередной раз иностранный рынок, про что сегодня аккуратно Тимур сказал с первой панели, она так промелькнула вскользь, но уже сейчас доходности по облигациям российским упали настолько, что люди предпочитают пусть меньшую доходность, но иностранную, в обмен на большую доходность, на меньший риск, вернее.

Поэтому я бы очень аккуратно в эту тему смотрел и, по крайней мере, не загонял себя в историю того, что мы говорим про бондизацию, а на самом деле не создаем инструментов реализации этой стратегии, то, что говорил Роман. Нам нужно все-таки дать возможность людям покупать более широкий круг инструментов, если уж мы говорим про бондизацию, иначе они все пойдут опять в какие-нибудь другие юрисдикции или структурные продукты, в которые завернуты облигации.

Алексей Тимофеев: - Разреши, я сначала Тимуру дам возможность высказаться, а потом ты ответишь Роману.

Тимур Турлов: - Я тоже маленькую реплику сделаю на эту же тему. Есть некая банальная штука о том, что ничто не привлекает частного инвестора так, как большая доходность, которую он может получать на фондовом рынке. Пример с биткоином - он, наверное, самый красочный. То, как, то, сколько людей стало вовлечено в эту совершенно никем не регулируемую, нигде в мире не легализованную до конца индустрию, в нее пришли миллионы людей по всему миру, вокруг некой большой идеи, хайпа и вокруг этой идеи сумасшедшей доходности, которая принесла эта идея. Собственно, здесь подкрепление высокой доходности, конечно, сумасшедший драйвер раскрытия рынка. И всегда чем мы меньше защищаем инвестора, тем быстрее развивается рынок до момента наступления очередного циклического кризиса.

Мы об этом помним, поэтому понимаем, что инвестора все-таки защищать надо, потому что в противном случае у нас после вот этой пьянки наступает очень жесткое похмелье, которое рынок сокращает и съеживает обратно. Но мы ищем вот этот очень тонкий баланс, и я прекрасно понимаю, что мы должны, безусловно, дать клиенту достаточно аргументов, чтобы он у нас пришел на фондовый рынок. Мы должны дать ему возможность здесь найти что-то, что он не находит в классических гораздо более простых продуктах, к которым он привык.

И я очень надеюсь, что у нас появится как раз возможность создавать и продавать нашим клиентам, пускай тем клиентам, у которых будет такое желание, у нас появится возможность для андеррайтинга и для каких-то размещений, для локальных размещений ценных бумаг, когда компания во Владивостоке поднимает капитал во Владивостоке, и, собственно, партнеры там люди, которые знают бренд этой компании, саму эту компанию, они инвестируют в нее ценные бумаги. Это компания из Екатеринбурга поднимает свой капитал, в том числе и в Екатеринбурге. Я обращаюсь к тем людям, которые знакомы с ее репутацией.

Это, по сути говоря, в том числе и рынок мусорных облигаций, так называемых, в том хорошем виде, в котором он возник в Соединенных Штатах в свое время. Поэтому эти все истории, они тоже не должны быть исключены из портфеля инвесторов, и у нас должна остаться возможность сделать этот рынок, тем более, что мы его только начинаем делать впервые за очень-очень долгое время.

Роман Лохов: - Я откомментирую вопрос. Я понимаю, что я картавый, но я не то имел в виду. Смотрите, я ни в коем случае не собираюсь предлагать или пытаться лоббировать лекарство от всего, и ни в коем случае нет никакой идеи сделать что-то, что всегда поможет физику или кому-либо побить доходность по депозитам. Это просто вред. Экономика циклична внутри одной страны, экономика циклична внутри разных географий, и чтобы вы ни придумали, если у нас экономика будет плохая, а в Америке хорошая, люди будут инвестировать туда.

Про что говорю я? Это про то, что в стране есть необходимость создания сильного рынка капитала. А рынки капитала в нашей стране слабые. Сейчас есть возможности. Если вы хотите чтобы все, неважно, физлица, фонды и т.д., держали деньги на депозитах, предприятия получали капитал только при помощи кредитов, - это одна модель, это практически так, как оно у нас сейчас есть, за исключением некоторых там 30 блючипсов. Если сильные рынки капитала мы хотим создать, нужно инструменты расширять. Дальше вопрос, как их курировать и т.д. Я говорю, что сейчас есть окно возможностей, как это можно реализовать быстро, а не пытаясь рассказать про то, как можно на рынках капитала заработать. Есть банковский сегмент, а есть сегмент рынков капитала, и его нужно строить - вот это была основная идея.

Алексей Тимофеев: - Сергей, может быть, ты подключишься?

Сергей Лукьянов: - Я сначала прокомментирую по поводу ставок по депозитам. Во-первых, конечно же, разница есть, и разница заключается в следующем: если это депозит, то у нее есть ФОР и СВ, то есть это минимум 1,5% на одном и том же эмитенте. Разница между депозитами и облигациями все-таки будет. Потом, если посмотреть на долларовую доходность, то здесь фактически сразу виден спрос, то есть ставки по депозитам долларовым упали гораздо сильнее, чем по рублевым, и народ ринулся покупать евробонды, хотя доходность там тоже значительно съелась.

Поэтому аргумент о том, что бондизация даже в таком виде не пойдет, мне кажется, это не так, то есть это будет работать и будет пользоваться спросом. Да, действительно, если мы этот спрос подстегнем каким-то мерами, в том числе, возможно, той самой валютной переоценкой, о которой мы сегодня несколько раз говорили, по какому адресу нам нужно идти, с кем вместе и как, это было бы, конечно, здорово.

Алексей Тимофеев: - Спасибо. Я нарушу, Юра.

Юрий Минцев: - Просто ты говоришь, да, ФОР и т.д. Брокеры-УКашки тоже не бесплатно работают, и ты это знаешь не хуже меня. Те же самые 1,5% и заберут.

Алексей Тимофеев: - Про не бесплатно работают я хотел эту тему, которую поможет раскрыть присутствие в этой аудитории Павла Прасса и Татьяну Есаулкову, я буду рад, если они выскажутся знаете по какой теме? Я знаю, что по любимой теме Павла - аутсорсинг. Нет, не самая сейчас? Ну, вот скажи об этом и о других своих темах. Павел, наверное, сначала.

Павел Прасс: - Я бы только зашел даже не с аутсорсинга, и сегодня затрагивался вопрос, что давайте поговорим о том, как расходы как-то снижать, оптимизировать. И понятно, что когда такой большое количество новаций и существенных реформ во всех сегментах финансового рынка затеялось, то сразу оптимально нельзя сделать, ну, очевидно, быстро тем более все хочется. И переход на ЕПС сейчас, XBRL, и это не все. Очень много всего делается, поэтому да, оптимально не сделаешь.

Вместе с тем как раз сегодня и Виталий Баланович пытался как тему эту немного возбудить, и вот в части пенсионки, например. Действительно спецдеп управляющей компании НПФ сегодня уже даже не дублируют, а тройной учет операционный ведут. В целях первого этапа зачистки, сделать все прозрачно, чтобы можно было квитоваться, ну, как бы понятная логика, что все, ЦБ все увидел, сделал. И вопрос, собственно, звучал следующим образом или я вот пытаюсь его, может, по-другому переформулировать, а как Банк России видит дальше? То есть, в принципе, можно так и оставить, и дальше участники пусть сами в рамках как раз то ли аутсорсинга, то ли иных способов помощи друг другу будут свои косты оптимизировать в части рутинных как раз учетных операций, отчетностных? Либо регулятор, когда уже дозачистил рынок, осталось там несколько пенсионных групп, я чтобы конкретно на пенсионном рынке на примере, скажет через некоторое время, ну ладно, можно теперь не дублировать учет и там пусть, например, НПФ не ведет или там УКашки не ведут, либо это все в сторону будет мигрировать рыночной эволюции и аутсорсинга? Вызовут один вопросик.

Филипп Габуния: - Мы много раз говорили, мы из чего исходим? Что все равно у нас там тема учета и отчетности, она связана не только с репортингом перед государством, но в том числе и во многих историях, в основном с ПИФами, с раскрытием информации для клиента. Там тоже расчет стоимости чистых активов. И обычно всегда дискусс шел в той теме, что мы хотим отдать все спецдепу, а сами ни за что больше не отвечать. Вот так не получится, то есть отдать спецдепу все можно, если ты ему веришь, доверяешь. Устрой договорные отношения таким образом, чтобы у тебя через регресс ты мог что-то получать обратно, и т.д. И, пожалуйста, и поправьте меня, если это не так, о сегодня юридически этому никто не препятствует, то есть я могу как управляющая компания, как пенсионный фонд весь свой бэк-офис (я сейчас налоговую тему отставлю), тот репортинг, который идет в Центральный банк, весь закинуть на аутсорсинг, не обязательно, кстати, на спецдепозитарий, ну, например, на спецдепозитарий, он мне будет все делать, я после этого буду сдавать это в регулятор, и качество, все туда делать. И здесь препятствия, насколько я знаю, нет никакого.

То есть, наверное, если я правильно понимаю вопрос, то это пойдет эволюционным рыночным путем. Если есть какие-то барьеры регуляторные по этому поводу, мы всегда готовы их как-то обсуждать и пытаться убрать, если это возможно.

Алексей Тимофеев: - Но в случае со спецдепом можно говорить не об аутсорсинге, мне кажется, а просто перераспределении функций. Пусть управляющая компания, НПФ решат, кто из них какую функцию осуществляет, тогда это не аутсорсинг, и тогда это освобождает от ответственности ту из сторон этого соглашения, которая этого делать не будет. Все-таки спецдеп - это лицензированный институт. В других случаях да, мне кажется, когда с услугами аутсорсинга привлекаются компании, не имеющие лицензии. Наверное, тут, безусловно, аутсорсинг, и тогда никакой ответственности с того, кто перепоручил выполнение своей функции не снимается, А в случае с управлением активами и спецдепами, можно функции перераспределить, стало быть, и ответственности нет.

Реплика: - Можно немножко прокомментировать?

Алексей Тимофеев: - Я хотел, чтобы Павел пояснил свою мысль, может быть.

Павел Прасс: - Да, чтобы завершить. Я даже сейчас не то, что песнь про аутсорсинг была, просто я говорил о том, что до начала реформирования был, условно говоря, двойной учет: НПФ там по операционной не вел, а управляющие - спецдепы. В основных направлениях развития финансового рынка Банка России, в том числе, говорим: хотим и оптимизировать, в том числе, процессы, снижая нагрузку. Но, я еще раз повторюсь, что для этапа, когда мы говорим: "Давайте избавимся от недобросовестных практик, сделаем все прозрачно", - ну вроде как, по крайней мере, я себе пояснил, мне понятно, почему еще и НПФ напрягли операционным учетом, давайте всех сквитуем, сквитовали, чистим рынок со страшной силой. И вопрос в том, что, казалось бы, надо посмотреть, а когда-то облегчится, не будет этого тройного триумвирата, когда все трое ведут одно и то же. И вопрос-то... Я даже не про аутсорсинг, скорее так: регулятор уже ничего в этом смысле делать не будет, просто говорит: "Ну, рынок, вы сами разберетесь..." И вот то, что я сейчас частично слышу, я просто скорее хочу еще более конкретно, что в принципе законодательно ограничений таких нет. Ну да, передачи ответственности лицензионной не происходит, но, пожалуйста, ребята, разбирайтесь сами. То есть если через какое-то время договоритесь и кто-то будет кого-то в этой части обслуживать, так и будет. Вот так именно вопрос. То есть регулятор говорит: "Нет, я вот так и хочу оставить, а вы уже сами там соптимизируйте расходы". Так, да?

Филипп Габуния: - Ну, скорее так. Единственное, просто, может, это не за столом, а как-то отдельно, просто чуть подробнее про дублирование одного и того же на разных учетных историях. Я до конца вот эту историю не чувствую, что...

Реплика: - Учет инвестиционных операций всех.

Реплика: - Так это и есть блокчейн.

Алексей Тимофеев:- Василий, продолжишь свой комментарий?

Василий Илларионов: - Я хотел дополнить просто, что касательно технических таких проблем, которые мешают полноценно передать на аутсорс бэк-офисные функции в спецдеп, это то, что в отличие от западных фондов ведение расчетных счетов и распоряжение денежными средствами находится не в кастодиане, спецдепе условно, а у управляющей компании. Соответственно, эта функция тесно взаимосвязана с ежедневным расчетом СЧА, и если бы деньги хранились в спецдепе, так же как и бумаги, это позволило бы полностью передать все бэк-офисные функции в спецдеп. Плюс управляющая компания вынуждена быть налоговым агентом, соответственно, чтобы правильно рассчитывать налоги, она вынуждена вести тот же самый учет, который ведет спецдеп и регистратор в части совершения операций с паями.

Алексей Тимофеев: - Татьяна.

Татьяна Есаулкова: - Добрый день. Я поддерживаю Павла во всем, и по поводу аутсорсинга, рано или поздно мы к этому придем. Просто сейчас мы действительно живем в такое время, мы просто мчимся на огромной скорости, мы внедряли новый учет в ПИФах, сейчас в НПФах, в страховых. То есть в принципе мы будем готовы заниматься аутсорсингом, но у нас пока просто нет времени, для нас это дополнительная некая услуга для клиентов. Мы сейчас просто занимаемся именно автоматизацией и реализацией наших основных функций, но к аутсорсингу мы действительно придем, весь рынок, и, мне кажется, это одно из таких ключевых направлений.

Мне очень приятно, что я сейчас нахожусь в зале, где присутствуют лидеры рынка брокерских услуг в России, и я просто хочу обратиться с такой просьбой. Дело в том, что как спецдеп, работающий с НПФами, мы каждый день обрабатываем огромное количество первичных документов, поскольку мы должны ежедневно предоставлять отчетность нашим клиентам. И процентов 70, наверное, всех первичных документов составляют отчеты брокеров. У нас много управляющих компаний, как правило, управляющие компании работают с разными брокерами, и здесь есть две проблемы. Первая проблема в том, что до сих пор отчеты разных компаний, брокерские отчеты, они отличаются, и для нас, конечно, было бы классное, если бы все-таки был какой-то единый формат отчета брокера, чтобы мы могли от любого брокера информацию закачивать автоматически в наши системы. И, конечно, если бы у спецдепа была бы возможность напрямую получать эти отчеты от брокера, то мы действительно могли бы нашу учетную функцию делать еще быстрее, еще лучше, еще оптимальнее. Вот это такое пожелание от нас. И, конечно же, электронный документооборот, есть требования между управляющей компаний и спецдепом, и он у нас летает просто. А, вот насколько я понимаю, такого требования к электронному документообороту между брокером и УК вот такого полноценного нет. Об этом хотелось бы сказать. Спасибо.

Павел Прасс: - Да, и вот тему, я ее, может, даже специально как бы оставил, и я ее просто продолжу в следующем виде. Смотрите, действительно, у нас впереди стоит задача оптимизации в целом на рынок всех расходов, и очень большая доля их лежит как раз в документообороте, во взаимодействии участников. Сейчас Центробанк свою задачу мало-помалу решил или решает, в частности, XBRL дорешает насмерть, потому что у него кост в итоге реальный снизится, а КПД и эффективность этих систем будет супер.

Дальше, я даже, мне кажется, это уже и не Центробанка дело, а он говорит: рынок в лице саморегулируемых организаций, вэлком, а теперь ваше слово, когда вы отдышитесь после вот этих всех мероприятий, которыми мы сейчас увлекаемся, а теперь займитесь оптимизацией. Ну, действительно, наверное, не регулятор должен сказать, что, ну-ка, быстро все одинаково начали взаимодействовать - и брокерские отчеты имеется в виду, и банки, у нас там 150 банк-клиентов стоит для работы, - ну, в общем куча вопросов. То есть это скорее такой даже не только к брокерскому сообществу, а мы говорим, что вообще саморегулируемые организации, которые в принципе только-только молодые, ну именно в той реинкарнации, как сейчас мы говорим, саморегулирование, оно только сейчас зарождается, это вот следующий большой челендж - это заняться глобально оптимизацией рыночного взаимодействия между участниками. Тут, да, блокчейн можно вспомнить, правда, не как мантру, что, о, вот блокчейн, и он вроде как все решил, ну это сказка, басни Крылова. Надо кучу работы сделать по поводу форматов, стандартов, и, к сожалению для всех, нельзя будет свободненько и бесплатненько никому. Ну, то есть это где-то посередине надо будет искать те стандарты. А практика последних двух лет показывает, что мы как сообщество пока не очень хорошо договариваемся. Когда мы пытаемся выработать единые алгоритмы оценки активов, учетных политик, ну до свидания, это почти нулевой результат, то есть мы в итоге имеем полностью мультимногообразные отражения в системах учета двигается очень сложно рынок. Опять же в этом периоде, когда не до оптимизации, тут лишь бы как-то успеть сделать, наверное, мы можем себе объяснить, что это допустимо. В следующие годы надо серьезно озадачиться оптимизацией костов в части взаимодействия. Это огромные ресурсы. Вы все знаете, когда мы бюджет у себя внутри согласуем, мы, по-моему, уже на непроизводительные приносящие позиции тратимся, а все больше кост вот такой обеспечивающей.

Алексей Тимофеев: - Я, кстати, согласен с тем, что это должно было бы стать одной из ближайших задач, в том числе НАУФОР, стандартизация документооборота, взаимодействие между различными участниками. Я мог сказать, что мы по этому пути уже пошли, и проект стандартов расчета стоимости чистых активов, над которым мы сейчас работаем, я хотел бы, чтобы, может быть, Филипп сказал пару слов по этому поводу. Мы ждем реакции от Центрального банка. Мы свою часть работы сделали и нам немножко сделать с тем, чтобы успеть до конца года его утвердить, и это будет хорошей работой, в которой были одинаково заинтересованы и спецдепы, и управляющие компании, продемонстрировать, таким образом, пример взаимодействия нескольких индустрий сразу.

А я хочу сказать доброе слово по поводу... Когда я говорю о том, что вполне полагаюсь на договоренности, которые мы заключаем время от времени с Центральным банком, это отличный пример, ровно такой пример. Потому что, когда проблематика выяснилась в конце прошлого года, мы договорились о том, что возьмем на себя задачу стандартизации этого процесса. Мы занимались этим в течение всего этого года, близки к тому, чтобы это сделать, и все это время Центральный банк ждал от нас этого решения. У него были претензии (я сейчас твои слова, наверное, говорю) к тому, как это делала индустрию, и он индустрию не трогал до тех пор, пока индустрия не договорится о том, как именно она должна это делать.

Филипп Габуния: - Ну, окончательное отношение, наверное, мы скажем где-то к концу следующей недели. Там есть ряд каких-то таких нареканий нефундаментального характера, но скажу так: скорее всего, мы скажем, что давайте пойдем по этому стандарту, но это будет первый шаг. Почему первый шаг, потому что МСФО содержит кучу важных маленьких нюансов в определенных случаях, и, собственно говоря, когда мы переходили на МСФО, это была именно попытка того, чтобы не загонять в какие-то жесткие рамки, когда тебе правильно посчитать одним способом, а вот регулирование тебе его не позволяло. И вот эту всю витиеватость, наверное, нам с первого присяда вместе с вами записать в стандарт, наверное, не получится. Там он содержит возможности делать исключения под определенные истории, и мы пойдем, наверное, по эволюционному пути, когда мы будем находить редкие кейсы, где те формулы, которые записаны в стандарте, применять было неправильно (это достаточно специфические истории, которые скорее теоретические, то есть пока на рынке их просто физически нет), мы будем это просто как отдельные кейсы рассматривать и дальше совершенствовать это либо через стандарт, либо через наше регулирование, либо через разъяснение и еще что-то. Поэтому я предполагаю, что мы со своей позицией выйдем, но единственное, мне тоже очень хотелось понять, что в целом сама индустрия согласна с тем, что написано в этом стандарте, а не только коллектив авторов, которые его разрабатывали. Чтобы потом не было того, что, приняв этот стандарт, на который регулятор неформально кивнул, что мы загнали всех куда-то, куда они не хотели.

Алексей Тимофеев: - Ну, мы индустрия, мы очень разные, у нас разные точки зрения. Мы не такие монорегуляторы, как Центральный банк, демонстрирующий единство воли и сознания.

Но есть еще один отличный пример. Может быть, Лариса присоединится к нашему разговору? Я хотел привести в качестве примера работу над базовым стандартом по брокерской деятельности. Там тема длящихся поручений стала главным вызовом работы над этим стандартом, и тоже демонстрация готовности индустрии изменить свою практику в этом отношении, добиться более прозрачного, более корректного отражения механизма использования средств клиентов, и, кстати говоря, очень лояльное, терпеливое отношение Центрального банка к этой попытке индустрии.

Лариса Селютина: - Действительно, мы в этом году все-таки опробуем и себя в новой ипостаси, и саморегулируемые организации тоже, получив теперь новые функции, они себя опробуют еще и в качестве надзорщика, и в качестве регулятора. И на самом деле процесс-то это непростой, и мы вот на примере работы наших комитетов как раз с этим столкнулись. Участники рынка говорят: "У нас так сложилась практика, мы все так живем". А регулятор говорит, что "мне это не нравится, потому что я здесь вижу риски для клиентов и показываю, где они могут быть реализованы". Сообщество сначала упирается. Я говорю: "Хорошо". Саша берет и говорит: "Тогда я просто это запрещаю". И дальше участники рынка говорят: "Как это просто запрещаете? У нас все вообще лопнет тогда". Я говорю: "Тогда давайте искать компромиссы". И вот путем вот этих долгих переговоров сообщество все-таки согласилось, что есть проблема в использовании условных поручений. И мы сейчас пришли к тому, что действительно идти надо через раскрытие информации для клиентов, более подробно говорить им о рисках, и мы сейчас в стандарт заносим именно эту итерацию. Вы должны понимать: либо вы слышите нас и сами исправляете свои бизнес-модели и свои практики, которые..., либо мы опять пойдем путем запретов. Вы уже увидели, что это путь в никуда.

Да, сейчас заработали механизмы: механизм диалога, и мы начинаем друг друга слышать. Вот то, что мы сейчас провели с вами, то, что мы открыли и обсуждали с вами свои надзорные кейсы, которые мы выявили в рамках надзора, те проблемные зоны, с которыми мы сталкивались. Ведь тоже можно было сделать все, как раньше, сказать: "Все, я вот это запрещаю. Вот я увидела, что здесь негативно, мы это запрещаем и это запрещаем". А у нас сейчас такая ситуация, вот Лена здесь, я уже тоже службе высказывала... Поскольку служба это тоже новая структура по защите прав потребителя, они, когда сталкиваются с жалобами на брокеров, на регистраторов, они разбирают эту жалобу и говорят: "Все, регистратор неправильно себя вел", - и присылают нам предложение: "Поправьте регулирование". Это на основании одной жалобы. Мы говорим: "Коллеги, нет, у нас уже другая практика. Давайте все-таки разберем с сообществом через наши комитеты эти кейсы и придем к какому-то компромиссу". Давайте все-таки развивать мотивированное суждение.

И вот на самом деле на основе вот этих наших кейсов по надзорным практикам, с которыми мы столкнулись, что происходит: вы ко мне приходите уже потом по отдельности и говорите: - Да, у нас такая практика есть. Давайте вместе думать, как нам ее изменить, чтобы и для бизнеса не было это больно, и чтобы клиенту стало лучше.

Это уже совершенно другой разговор. То есть первое, что мы с вами в этом году сделали: мы стали открыто обсуждать те практики, которые сложились у вас на рынке, и которые уже в новой парадигме она состоит в том, что клиент у нас выходит на первое место, и мы все заботимся о том, мы с точки зрения того, что раз он пришел, он уже не должен уйти с нашего рынка, вы должны понимать, что ваше будущее только за счет того, что клиентов станет много, значит, здесь у нас с вами пути соприкосновения найдены.

Вторая тема: снижение регуляторной нагрузки. Вот наши дискуссионные доклады, которые мы опубликовали, вот три - это только наш департамент (это Брокерка, Дилерка, это Мотивированное суждение). Вы видите, что мы говорим? Мы говорим вам заранее, что мы планируем поправить в регулировании деятельности вашей. Потому что мы здесь видим проблемы, в том числе для клиента и что-то для вас. Возьмите маржиналку, здесь же вы выступили инициаторами, вы сказали: "Нам теперь нужно портфельно это сделать, чтобы именно снижать косты". Мы вас услышали, вы нам продали эту тему, мы поправляем вместе с вами. Работает? Работает.

Теперь еще одна тема. Вот когда сегодня я от вас услышала: "Нам структурники нужны, нам ETF нужны..." Коллеги, а вот это не ко мне. Объясню, почему: мы не в бизнесе, я не знаю, нужно вам это и кому нужно, и насколько сильно вам это нужно. Вот это должно идти от вас. Вот почему-то... Смотрите, вот с автоследованием как сработало. Вы же начали этим заниматься, и это пошло. Дальше мы с Валерой смотрим, насколько это опасно: там где-то сработало манипулирование рынка, где-то интересы клиентов могут быть нарушены... Мы пока что мониторим эту ситуацию, ничего страшного еще не произошло. А если бы мы начали с регулирования, мы бы сейчас могли зарегулировать все, что угодно, и этот инструмент бы просто умер. Вот он пошел снизу, и мы вместе с вами наблюдаем, и дальше мы уже соберемся вместе на площадке саморегулируемой организации и подумаем, что нужно отрегулировать. Аттестовать тех, кто предлагает эти стратегии? Возможно. Вы должны отработать, поставить какие-то защитные механизмы, чтобы манипулирование на рынке не происходило? Возможно. То есть мы с вами идем от практики.

То же самое по ETF, по структурникам. Если вам это нужно, значит, соберитесь, друг другу докажите, что вам нужно именно это, и уже с готовой и согласованной позицией приходите к регулятору и продайте мне это. У меня тоже своя очередь по нормативным актам, у меня пять сотрудников пишут. Значит, делайте сами, мы вам дали полномочия регулировать себя самим. Мы вам поможем, опять же, если вы докажете, что это хороший инструмент, что он полезен для клиента и что он даст возможность рынку развиваться. Мне кажется, мы за этот год очень много сделали вместе с вами, вместе с саморегулируемой организацией, мы выработали механизмы, и каждый сейчас нашел свою нишу, как взаимодействовать, как развивать рынок, как бороться с недобросовестными практиками, как делать оптимизацию в регулировании. Поэтому я-то более как-то оптимистично ко всему этому отношусь.

Алексей Тимофеев: - А я ровно так же. Я как раз хотел, чтобы ты поделилась своим оптимизмом, добавив его к нашим... Да, я тоже, со своей стороны, могу подтвердить о том, что этот год был годом...

Лариса Селютина: - Познания друг друга.

Алексей Тимофеев: - ...выработки механизмов взаимодействия. Это то же самое, другими словами просто, выработки механизмов взаимодействия между индустрией и в лице ли СРО или непосредственно с Банком России. И в этом смысле год, на мой взгляд, довольно успешный.

Реплика: - Алексей, а можно еще про маленькую боль большого брокера?

Алексей Тимофеев: - Да, я как раз хотел предложить: что же болью никто не делится.

Реплика: - Надо поддержать традицию Кочеткова, который уехал.

Алексей Тимофеев: - Да. И я дальше не буду приглашать никого к выступлению, пожалуйста, берите... Михаил, чего ты молчишь? Анатолий Григорьевич, пора уже, когда решите, просто вступите в дискуссию. Милости просим.

Дмитрий Панкин: - Да, отлично. В общем, про боль. На самом деле я хочу чуть-чуть участников всех передвинуть в сторону будущего, потому что вот сейчас обсуждение, оно такое, эти проблемы вечные, это регулирование и т.д. А вот боль заключается в том, что мы начали с прошлого года дистанционно открывать счета, у нас появилась СМЭВ, ЕСИА В общем-то, это реальная революция, это реально будущее, которое наступает, и которое мы все еще не осознаем. У нас сейчас общество делится на готовых к диджитал и не готовых к диджитал людей. На самом деле пока мы все пока не готовы диджитал и поэтому для всех нас это кажется что-то такое отстраненное. Наша же практика показала, что это вообще приток принципиально новых людей, приток очень интересных, перспективных клиентов...

Алексей Тимофеев: - Это боль?

Дмитрий Панкин: - А я сейчас про боль, да. Боль состоит в том, что с 1 ноября у нас подтверждение ряда клиентских данных прекращается, и, соответственно, у меня рушится вся воронка продаж, вот эта конверсионная история, когда, собственно, текущий диджитал рэди клиент, которых пока мало, вот он привык, чтобы у него было мало препятствий на пути решения какой-то бюрократической задачи. Вот с 1 ноября у него эта история, собственно, опять возобновляется. Я последний раз с Катей Андреевой общался, я так понимаю, полчаса назад, она подтвердила, что, видимо, проблему мы не успеваем до 1 ноября решить. То есть какое-то письмо откуда-то должно идти, хотя Минкомсвязи тоже говорит, что вопрос технический. Здесь вот еще раз хотелось бы к ЦБ обратиться: давайте не останавливать прогресс, пожалуйста, помоги нам. Потому что могу несколькими цифрами наших внутренних исследований, мы нанимали и большие компании исследовательские, и сами прогнозировали, и мы считаем, что за ближайшие пять лет на рынок придет порядка 7,5 млн клиентов. Это не обязательно большие клиенты, это, может быть, включая наших родителей, которые попробует 50 тыс. рублей купить какую-то облигацию или акцию, но эта цифра очень большая. Не надо препятствовать этим клиентам делать первые шаги на рынке. И, собственно, не надо забывать о том, что есть большое число глобальных игроков, да, вот мы сейчас живем здесь в узком пространстве, мы все забываем про Google, Facebook, какие-то российские глобальные компании, у которых есть огромный набор биг-даты, который, в отличие от всех здесь присутствующих, умеют сегментировать клиентов, строить предиктивные моменты, а вот из здесь присутствующих тоже еще никто, я уверен, что как следует не анализировал этих клиентов, и, в общем-то, они могут прийти и занять нашу маленькую площадочку. И нам надо самим начинать учиться делать и использовать эту биг-дату, строить предиктивные модели, кастомизированные решения предлагать клиентам. Мы это умеем делать, и я предлагаю всем вот на эту тему задуматься. Потому что в эпоху глобализма, ну мы получим какие-то глобальные решения и все российские клиенты утекут туда, а мы будем собираться раз в год и жаловаться на жизнь и на низкие доходы. Хотелось бы, чтобы у нас Россия тоже была вот такой инновационной площадкой, где все эти технологии возможны: дистанционное открытие счетов, в рамках каких-то экспериментов хотя бы какое-то кастомизированное предложение и решение. Мы уже сейчас свои 266 тыс. клиентов за все время накопленных начали кластеризировать, и там очень интересные данные. Там есть клиенты, которые живут очень долго, есть клиенты, которые очень долго зарабатывают деньги. Там, в общем-то, интересные модели поведения, их надо использовать, и, собственно, нас ждет очень интересное инвестиционное будущее. То есть это миллионы клиентов, давайте их не будем отдавать криптовалютчикам, давайте их не будем отдавать глобальным корпорациям, а заберем их все-таки себе.

Алексей Тимофеев: - Ну, я по поводу письма, которое мы ждем от Центрального банка в адрес Минкомсвязи, надеялся на большее. Оно готов и да, я-то надеюсь, что мы до 1 ноября эту проблему решим. Я тогда переспрошу, что изменилось с тех пор, как я отправился в Екатеринбург, потому что, если об этом зашла речь, хотел бы поделиться как раз надеждой на то, что мы эту проблему решим. И я по-прежнему надеюсь, что мы эту проблему решим.

И да, действительно, в Минкомсвязи ждут письмо от Скоробогатовой о предоставлении дополнительных данных из Единой системы идентификации и аутентификации, а не только имя и не только номер паспорта, что очевидно вытекает из нормативных актов, а некоторые другие данные, что упрощает кастомизацию, что упрощает конверсию, - вот, собственно говоря, о чем идет речь. Если бы это удалось решить, то да, мы не теряли бы на каждом клике по 10% клиентов. Это уже не шутка же, мы же живем во времена, когда каждый клик стоит 10% потенциальных клиентов. Чем меньше таких кликов, тем больше клиентов фондового рынка. Вот, собственно, цена вопроса.

Анатолий Гавриленко: - Ну, во-первых, коллеги, я попробую, как я понял. Во-первых, чего не хватает, на мой взгляд? Вот мы уже десятый год собираемся и не хватает понимания того, что все-таки за эти 10 лет изменилось реально. Поэтому у меня всегда было предложение, чтобы любая конференция заканчивалась какими-то рекомендациями или какой-то констатацией чего-то, каким-то сухим остатком, а на следующий год посмотреть, что поменялось. Потому что сейчас мы только вспоминаем, что там было, а вот реально - что решили, что просили, что получили, о чем думали - у нас это где-то осталось, но где-то очень сильно не зафиксировано. Поэтому у меня предложение: вот сегодня прозвучали, вот Юра Минцев предложил подумать стандарты обмена клиентами, еще... Вот если мы запишем это все и посмотрим, что нам удалось сделать, на будущий год, это было бы, может быть, интересно.

Второе. Я считаю, что я горжусь, что нахожусь в зале, компании, где такие крутые депозитарные компании. Спасибо большое, это очень здорово, вот такие крупные депозитарщики находятся здесь, это здорово.

Далее. Влад сказал, что все уже погибли, никого из регионалов не осталось. Я Мишу спросил, сколько регионалов? Он говорит - 40. Но Светлана говорит, как здорово живут региональные компании. А региональные компании на это все молчат. Конечно, это, на мой взгляд, не очень здорово, лучше бы региональные компании сказали, что они здорово, а не мы, москвичи, начали говорить, что вас нет, а другие говорят, что есть. Но региональные компании молчат, это не очень, на мой взгляд, хорошо и не очень успокаивает.

Катя говорит, рецессия закончилась, что у нас все впереди. Но давайте не забывать, что за последние восемь лет ВВП вырос у нас всего лишь на 1,7, и в этом году будет в лучшем случае 1,5, и, в общем, времена, так чтобы уж ласковые и прекрасные, в общем, этом сказать нельзя и надо об этом думать.

Но на самом деле я согласен, мне понравилось, что Дима говорит. На самом деле, ребята, каменный век кончается не потому, что кончились камни, а потому что пришли новые технологии, и в рамках вот этих новых технологий у нас возможности огромные, различные риски и большой уровень неопределенности. В этом плане надо понять, что мы должны делать.

Первое. Я считаю, что мы не должны просто сидеть и ждать, когда нам любимый наш регулятор будет давать различные законы. А мы уже за последние три-четыре год, пять лет, наверное, привыкли, что мы ждем, что там ЦБ придумает. Вот он придумает, и мы начинаем как-то с этим работать. На мой взгляд, вот эта пассивная наша позиция, она совершенно тормозит развитие рынка, поэтому я это назвал как бы такой регулятивный патернализм на нашем рынке. На мой взгляд, он все это сильно тормозит, поэтому мы в какой-то степени должны на это отвечать.

Как мы можем отвечать? Я считаю, что было бы правильно не просить, что вот мы - вам, вы - нам, вы это... Почему нам сделать, например, Форсайт-25, например? На самом деле собраться, раз у нас на самом деле классные отношения с ЦБ, я уже даже начинаю думать, мне самому нравятся те люди, которые... Не всегда мне нравятся документы, которые они выпускают, и распоряжения, но мне нравятся люди, которые там работают и которых я знаю, это честно. Я даже иногда думаю, что это "стокгольмский синдром" уже начинается у меня, но на самом деле где-то это очень как-то похоже. Поэтому я предлагаю, раз такие классные отношения, раз мы уже, как правильно сказал это, у нас уже прошел год познания друг друга, давайте мы попробуем сделать Форсайт-25 и вместе подумаем, как будет выглядеть рынок в 2025 году и разберемся, кто, что должен делать, а не только сидеть и думать, что там еще ЦБ придумает, и т.д. И потом, то, что говорит ЦБ. "Вот мне все нравится, - Лариса вам говорит, - но выбор у вас такой: или вы нас слышите, или мы вам запрещаем". Ну, в общем, это не выбор. Еще раз: Лариса, ты все говоришь правильно, на самом деле ты говоришь потом: "Дальше вы можете предлагать..." Но все равно по Фрейду, все равно вылезает: "Или вы меня услышите, или я вам запрещу". Было бы правильно... Или там дальше звучит: "Вам нужно ETF, давайте делать". Да кому нужен ETF, он на фиг никому не нужен.

Лариса Селютина: - Вы меня услышьте: либо мы договоримся, найдем компромисс, или придется запрещать". Это же разные.

Анатолий Гавриленко: - Да я понял, Лариса, ты права. Но, тем не менее, эти фразы ты тоже сказала: "Или мы это, или так..." Или, например: "Вам это нужно, скажите?" Кому вам? Кому нам? В гробу все видели ETF, никому это ничего нужно. Давайте договоримся - это нужно рынку, нужно России, нужно государству, нужно экономике. Вот давайте, мы все-таки взрослые уже, большие бизнесмены, мы что, для себя лично его развиваем? Мы развиваем для населения, для людей. Вот на одну планку чуть-чуть выше встанем и тогда получим понимание со стороны Центрального банка. Потому что если не хотите ETF, не надо, значит, миллион клиентов уйдет или останется на Западе, и т.д. И тогда рынку, не просто там, а станет России хуже, денег еще меньше станет и т.д. Вот в каких должны мы разговаривать параметрах, а не то, что мы - тебе, вы - нам. Поэтому у меня конкретное предложение: давайте все-таки Форсайт-25, может, 35, может, 55, мне без разницы, но вместе подумаем о том, что будет дальше.

Далее. Хватит нам ждать, вот эта цифра, она уже есть, мы в экономике данной живем, и мы все время сидим и ждем, а что нам придумает ЦБ. Вот кто-то там делает какое-то интересное предложение по законодательству, а мы сидим ждем, чего они там придумают. Вот НАУФОР молодцы, они уже начали, насколько я знаю, Леша, вы готовите какие-то предложения, вот эти предложения, они должны быть коллективными. Мы должны, не дожидаясь того, что придумает ЦБ, придумает Госдума, потому что, коллеги, вот на "Финаполисе" я был, ну это просто очень здорово, когда там депутат говорил: "Мы полтора года разбираемся и пока вектора не поняли. Мы не разобрались еще в названиях, в словах, но мы через год вам что-то придумаем и дадим". Ну, конечно. Поэтому в моем понимании государство в рамках развития такого быстро развивающегося, меняющегося рынка, как цифровой, одно не справится, точно не справится. И если мы будем ждать, когда государство нам что-то придумает, рынка не будет. Поэтому я считаю, что мы должны давать свои предложения, мы должны давать свою экспертизу того, что происходит сегодня на рынке, и мы должны активно двигаться в этом направлении. Создали уже организацию, которая вообще по электронике, это опять государственная, но она каким-то боком, вот Рома Горюнов говорил, что "мы тоже с ними сотрудничаем". Да не надо с ними сотрудничать, надо просто предлагать свое. Надо нам объединиться и сказать: вот сегодня и завтра на финансовом рынке мы хотим первое, второе, третье, четвертое, вот такие технологии правильные, такие неправильные. Это должны говорить мы, мы - эксперты, а никто другой.

Я считаю, мы также активно должны давать предложения по закону, как я уже сказал. Дальше. Услышали, что мы собираемся строить биометрическую систему, да? Классно. Чего сидим, ждем, когда Швецов ее построит, что ли? Давайте говорить, что мы хотим, мы готовы. Мы готовы участвовать деньгами, головами, чем угодно, потому что как только построим биометрическую систему идентификацию, все, это резко продвинет наш бизнес, в том числе, и в Россию в частности.

Далее. Партнерские отношения. Коллеги, забудьте уже, у нас, видите, уже компании маленькие, небольшие...

Алексей Тимофеев: - Анатолий Григорьевич, у вас сколько еще пунктов? Я просто надеюсь дать выступить еще одному или двум всего-навсего до завершения сессии.

Анатолий Гавриленко: - Ну, как вы скажете, я закончу.

Алексей Тимофеев: - Нет, ни в коем случае.

Анатолий Гавриленко: - Я считаю, партнерские отношения - это решение многих проблем на сегодняшнем рынке. Проблема, например, вот эта биометрическая... Что, каждый для себя будет строить? Это же нет. Или проблема аутентификации - это тоже общие вещи. Есть очень много проблем, которые нас объединяют. И объединяют не только, вот депозитарии обращаются к брокерам, брокеры обращаются к пенсионщикам. Ребята, давно пора проводить нам не ту конференцию, которую нам скармливает Центральный банк, где там все уже понятно, поделено (в июле) и т.д., а конференцию, которая объединяет всех нас, где можно поговорить между собой о нашем кровном: как мы можем с пенсионными сотрудничать, с депозитариями, в общем, между собой, и, конечно, пригласить нашего любимого регулятора, чтобы он тоже послушал и сказал свое веское слово. Вот мы говорили, Леша, вот эта конференция, ну точно, надо говорить о своем, о том, что нас волнует, то, что нам нужно, и т.д.

Далее. Однозначно... Почему я говорю про форсайт, вот с этими цифровыми снижение роли банков, брокеров, все, би-ту-би не работает, работает пи-ту-пи, и это надо понимать и понимать, как это выглядит, и думать, что мы в рамках этого будем делать. Далее. Есть понятие "цифровой суверенитет". Ребята, не надо бояться. С одной стороны, мы, конечно, понимаем, что вся эта безопасность и т.д., она плохо влияет на развитие рынка, но надо с уважением относиться к опасности, о которой говорит государство, потому что на самом деле вот все это программное обеспечение, особенно иностранное, оно чревато незадекларированными возможностями. Это надо понимать, с этим надо жить, с этим надо смириться каким-то образом и понимать, как это можно обходить.

Далее. Я два слова. Цифровизация - это благо бесспорное для нашего рынка, и я считаю, что это правильно. И финансовый рынок, я считаю, просто создан для вот этой прекрасной цифровой эпохи. Но серьезные проблемы, которые я вижу: 220 наших коллег буквально уже или завтра, они окажутся вне нашего рынка, потому что произошли события, о которых вы прекрасно знаете, с "Открытие" и с Бин-банком. И, насколько я знаю, в этих "черных списках" уже там 6 тыс. с одной стороны, 1000 - собственник, и т.д. Я считаю, что вот это составление условий попадания в этот "черный список", он должен быть очень понятно и ясно регламентирован в первую очередь для тех людей, которые продолжают работать на этом рынке. Вот сегодня мы с Филиппом Габунией говорили, он тоже об этом говорил, спасибо ему за это большое. Но реально это надо садиться вместе СРО и об этом проговаривать, как это будет. Потому что когда речь идет, в том числе, о репутации, у человека есть право защитить свою репутацию. Не знаю, как - в суде, не в суде, вон сплошные письма: "Анатолий Григорьевич, я 25 лет проработал, ничего не сделал, ничего не нарушил, у меня отобрали..." Мы с Ларисой говорили, она говорит: "Пусть нам присылают". Он что-то посылают, они как-то борются... На самом деле надо сказать, что на нашем рынке хорошие люди просто работают. Они где-то стесняются, где-то не понимают, где-то неправы, Лариса, где-то неправы, но из 220 человек, которые предназначены для внесения в этот список, наверняка там 20-30 точно ни при чем. И мне уже приводил пример: директор какого-то филиала, который вообще ни фига не делал, но его уже туда каким-то образом вставили, поэтому рад.

Алексей Тимофеев: - Анатолий Григорьевич, я, может быть, воспользуюсь шансом для того, чтобы дать свой комментарий по этому поводу. На мой взгляд, мы совершили регулятивную ошибку, мы, кстати, об этой ошибке предупреждали в связи с принятием закона о деловой репутации, отсутствие причинно-следственной связи между нарушением и функцией, которую человек выполняет. И, вообще говоря, параллельный процесс процессу дисквалификации предусмотрен Административным кодексом. Но ведь, по существу, есть судебный порядок, предусмотренный КоАП, и это состязательная процедура, это не шутки - дисквалифицировать человека, лишить его права на профессию, пусть и на время, это делается по общему правилу в судебной процедуре с привлечением в споре.

Мы создали параллельную административной, по существу, процедуру, и если в судебном процессе выясняется причинно-следственная связь и вина конкретного человека, о ком идет речь, то здесь этого не выясняется. Что ж, это хороший повод, на мой взгляд, когда речь идет о таком количестве нарушителей, для того, чтобы вернуться и подумать об этом еще раз, - того ли мы хотели на самом деле. Вот Лариса, наверное, лучше об этом знает, потому что вот эти банки, они сейчас...

Анатолий Гавриленко: - Леша, спасибо тебе огромное на самом деле, что ты переводишь это в юридическую плоскость. Потому что люди туда-сюда ходят, не знают, кто-то, говорят, судится, кто-то еще чего-то... Этот процесс должен быть прозрачен в первую очередь для тех менеджеров, которые работают.

Вот я, например, знаю случай про себя. Я - член совета директоров банка, меня пишут, что я... А я не подтверждаю вот уже два года согласие на членство. И если вдруг с этим банком что-то случится, тогда что? Меня лишат, не лишат? И как это? А я не подтверждал согласие на участие, а они опубликовали.

Алексей Тимофеев: - Анатолий Григорьевич, мы вас не перестанем уважать из-за этого. (Смех в зале).

Анатолий Гавриленко: - Можно я последнее тогда скажу? Коллеги, давайте так. Вот в Екатеринбурге, вот я сегодня встречался там с первым заместителем министра финансов и т.д., объявили открытый отбор кадров на замещение управленческих должностей. Две должности, коллеги. Я обращаюсь к тем 40 участникам, которые сидят здесь, и тем москвичам, которые попали в "черный список", или, предположим, у которого отняли аттестат и т.д. - требуется министр экономики и требуется министр инвестиций. Это конкретно под всех вас, коллеги. Я разговаривал в администрации, они говорят: "Будет открытый честный отбор. Губернатор обещал, что это будет". Поэтому у меня призыв ко всем нашим молодым профессионалам, которые, может быть, видят, что уже дальше, как говорит Владислав, ловить уже ему на этом рынке нечего, так пусть он попробует поймать в качестве министра, потому что обещали, что все будет честно. Поэтому было бы правильно, если бы мы от нашего профсообщества, учитывая, что мы здесь сегодня собрались, тоже выдвинули кандидатов в министры. Давайте выдвинем, ничего страшного нет, это очень интересное упражнение. Если у нас госпожа Собчак выдвигается в президенты, почему никто с нашего рынка не может выдвинуться в министры. Это первая практика, учтите, в этой области в России, в первый раз, и собирается это в ответ на президента. Президент сказал, и губернатор сразу же отреагировал, они этим гордятся. Ну давайте скажем: "Да, мы готовы вот Романа в министры, в правительство этой прекрасной области". Ничего страшного. Спасибо, у меня все.

Алексей Тимофеев: - Спасибо, Анатолий Григорьевич. Еще одно выступление. Коллеги, я должен буду проявить волю, если желание выступить есть. Да, Денис, прошу тебя.

Денис Кучкин: - Добрый вечер. Я второй раз на самом деле на этой конференции. Всю жизнь проработал в банках, а в 2014 году с партнерами организовали компанию брокерскую и получили четыре лицензии.

В прошлом году Роман как раз говорил о том, что фондовый рынок ждет ракета. Абсолютно с ним согласен, но в тот момент я не стал высказываться. А сегодня он говорит про бондизацию, а облигации это именно тот продукт, который мы поставили себе как бы на первое место. Почему мы это сделали? Ну, наверное, потому что мы как брокеры, наверное, должны понимать, какой будет спрос и на какой продукт будет максимальный спрос. Мы посчитали, что бонд - это как раз тот продукт, на который должен быть максимальный спрос после вклада. Почему, потому что людям понятно - Fixed income - то есть ты получаешь определенную доходность к определенному сроку.

Какие еще преимущества у бондов? Там есть выбор. То есть вы можете брать от 7,5% годовых до 30% годовых. И проблема, которая, наверное, у всех брокеров стоит, наверное, это цена этого бонда. То есть каждый брокер, продавая бумагу, продавая бонд клиенту, должен отвечать за качество, за цену этого продукта. То есть вы не можете продать бонд на год без рейтинга непонятно какой компании по ставке 8% годовых. Вот в этом, мне кажется, ключевой момент, и индустрия должна на себя взять именно вот эту функцию. Это первое.

И второе. Наверное, когда мы рассуждаем о бондах и продаем бонды физическим лицам, то мы должны называть вещи своими именами. Я к тому, что вот у нас был выпуск ОФЗН, который по сути своей бондом не является. Потому что прелесть финансового инструмента в том, что на протяжении его существования цена изменяется. А если у вас в ОФЗН цена не меняется, то физические лица, купившие бонд под названием ОФЗН, по сути, купили вклад, и они никакого опыта на этом не получат.

И еще два слова по поводу, реплика по поводу Димы. Чтобы не вводить никого в заблуждение, с 1 ноября ничего не меняется с точки зрения удаленной идентификации, как она была, так она и останется. Министерство связи при удаленной идентификации до 1 ноября некоторым брокерам, которые делали соответствующие запросы, возвращает ответ - не только "да", "нет", но и данные клиентов, которые позволяют им упростить проход физического лица в диджитал воронки. С 1 ноября таких данных министерство связи давать не будет, но...

Дмитрий Панкин: - Я ровно об этом и говорил, да. Это наша боль.

Денис Кучкин: - По нашему мнению, это не минус, это плюс. Потому что мы, например, считаем, что если...

Дмитрий Панкин: - Потому что вы не открыли 60 тыс. клиентов таким образом, поэтому вы считаете, что это плюс. Спасибо.

Денис Кучкин: - Я просто поясню, почему плюс, а потом ты, Дима, скажешь, хорошо? Плюс состоит в том, что когда физическое лицо нажимает просто на кнопку два раза, то это одно история, а когда физическое лицо самостоятельно у тебя в приложении заполняет данные паспорта, - это осознанное открытие счета, который потом будет использоваться. Вот, собственно, в этом мы видим большой плюс. Спасибо.

Алексей Тимофеев: - Дорогие друзья, вы были участниками X конференции НАУФОР. Представляете 10-й конференции, и эта конференция одна из лучших, как мне... Ну, откуда я могу знать, надеюсь, что вы со мной согласитесь. Если вы согласитесь, я буду очень рад, одной из лучших конференций здесь, на Урале. Я хочу поблагодарить Радика Гайнулловича, хозяина этой конференции здесь, на Урале, руководителя филиала НАУФОР, свою команду за организацию работы, вас всех за ваше внимание, представителей Центрального банка за ваше участие. Спасибо вам большое.