Алексей Тимофеев: Я приглашаю вас для того, чтобы воспользоваться исключительной возможностью, а каждая такая возможность сейчас в отсутствии достаточного времени для реализации проекта XBRL является исключительной, и воспользоваться той возможностью, чтобы узнать, каков статус этого процесса. Вы все, конечно, знаете о том, что с 1 января 2018 года отчетность будет сдаваться в новом формате - в формате XBRL. И здесь у нас, на конференции, очень благодарен Ольге Гончаровой за ее участие. Она, как тот, в чьей юрисдикции реализация этого проекта находится в Центральном банке. Она является директором департамента обработки отчетности. Кому, как не ей, на этот счет рассуждать. Мы провели уже немало консультаций за последнее время, и понимаем, что зачастую проблема внедрения XBRL связана с незнанием или с недостаточным, что ли с тем, что индустрия не вовремя спохватилась, занявшись внедрением этого формата.

Дорогие друзья, позвольте представить Ольгу. Ольга сделает небольшое сообщение, прежде чем мы предоставим вам задать ей вопросы. Оля, порошу тебя.

Ольга Гончарова: Да. Добрый день, уважаемые коллеги. Спасибо, Алексей, за такое представление. Я действительно вот подумала, и мы с Алексеем обсудили, как нам лучше построить сегодняшний наш диалог. И поскольку тема такая новая, и, несмотря на то, что совет директоров Банка России принял решение о внедрении этого формата XBRL для некредитных финансовых организаций еще в мае 2015 года. И, несмотря на то, что Центральный банк в лице нашего департамента, в лице надзорных департаментов, в лице Владимира Викторовича Чистюхина и через различные ассоциации на регулярной основе чуть ли не ежемесячно выходят какие-то интервью, разъяснения, вопросы, ответы. Я понимаю очень хорошо вот по тем комментариям, которые вы даете в кулуарах, по тем вопросам, которые вы задаете, что тема очень новая и как все новое, она иногда такой немножко элемент неопределенности несет. Поэтому понятно, что я лучше сделаю такое небольшое информационное сообщение. Но мне очень интересно послушать вас, что вас волнует на пороге, опять же, остается нам чуть больше двух месяцев до того, когда этот формат у нас должен быть уже внедрен и задействован, поэтому очень важно пообщаться напрямую без каких-то надуманных веществ, с удовольствием вас послушаю.

Значит, я очень кратко напомню вообще истоки проекта XBRL, и даже переключу презентацию, если бы пульт работал. Но пока мы пробуем это все сделать. Я не знаю, видна ли там презентация? Видна. Значит, напомню просто немножко цифр. У нас существует порядка 17 различных видов некредитных финансовых организаций. Советом директоров в 2015 году было принято решение о внедрении формата XBRL для всех 17 некредитных финансовых организаций. Решение о внедрении этого формата для кредитных организаций будет принято позже по результатам пилотного проекта, который мы делаем сейчас, для четырех областей, а именно страховщиков, управляющих компаний, ПИФ, АИФ, негосударственных пенсионных фондов и профучастников.

С 2018 году мы должны переключить все эти рынки на этот новый формат. У нас работа ведется, вот здесь вот не отображается, но, хорошо, я просто проговорю. Работа у нас ведется в рабочей группе по четырем основным направлениям. Как только у нас было принято решение в 2015 году советом директоров, мы в сентябре 2015 года опросили с помощью наших надзорных департаментов как раз вот эти рынки, которые с 2018 года должны переключиться на проект XBRL. У нас получилось порядка. Ну, вот за эти два года количество участников варьировалось. У нас было от 150 до 200 участников с различных рынков. Кстати, вот, пользуясь возможностью, хочу сказать огромное спасибо тем участникам, которые активно на протяжении двух лет с нами сотрудничали, потому что, конечно, получили очень такую качественную, проработанную обратную связь от вас, что нам дало возможность внести изменения в таксономию, и в технологические решения, которые Банк России разрабатывал.

Значит, традиционно у нас работа по всем масштабным проектам, включая проект XBRL, она велась у нас по основным четырем направлением. Первое направление - это организационное направление. Второе направление - это направление методологии. Третье - это технологическое направление, которое поддерживало методологические решения. И четвертое большое направление - это управление изменениями, потому что мы понимаем, что если мы не управляем изменениями, не управляем ожиданиями, вовремя не даем разъяснений, не вовлекаем вас как рынок в наши какие-то рабочие совещания. То естественно потом в момент, когда это будет внедряться, это будет непонятно, непрозрачно. И это просто-напросто не взлетит.

Значит, то, что касается организационного направления. Мы еще в 2015 году вступили во временную юрисдикцию XBRL- International. Что это такое? Это международный орган, в котором мы члены с 2015 года, и который это членство дает нам право понимать, куда вообще движется развитие этого формата, как оно состыковывается с другими мировыми трендами, потому что сейчас идет большое обсуждение на уровне Европейского центрального банка, выравнивание различных подходов к информации - надзорные информации и финансовые - это одна информация. Есть информация статистическая, есть информация, которая нужна для Фонда стабильности, финансовой стабильности. Поэтому международные тренды мы должны понимать. Сейчас в 2017 году у нас находятся документы на регистрацию в Минюсте о создании автономной некоммерческой организации на территории России. Банк России будет играть там основную лидирующую роль. Эта автономная некоммерческая организация будет представлять собой так называемую постоянную юрисдикцию. Мы ведем переговоры с советом директоров XBRL-International о включении представителя Банка России как раз в совет директоров. Для чего мы это делаем? Для того чтобы мы могли тоже определять адженду и развитие этого формата в целях и задачах, которые стоят перед Российской Федерацией.

Это то, что касается организационного направления. Теперь то, что касается методологии. Вот, еще раз повторюсь. С сентября 2015 года действует у нас рабочая группа, в кою входит у нас порядка 150-200 членов. Опять же, вместе с вами, вместе с консультантами мы разрабатывали методологию и подходы к таксономии. Несколько релизов было. В 2016 году у нас был первый релиз, в 2017 году у нас уже было два релиза. И вот в августе у нас опубликована окончательная версия таксономии, которая проходит апробацию, и в соответствии с которой пилотные компании сдают нам свои пилотные проекты, соответственно эта версия окончательная, она меняться не будет, с августа она доступна нам на сайте Банка России.

Далее. Технологическое направление. Здесь что важно для рынка понимать, что мы приняли решение еще два года назад, что мы пойдем по такому уникальному пути для Российской Федерации, потому что во многих странах, когда внедрялся формат XBRL, регулятор он не оказывал поддержки в плане как бы конверторного решения. Что мы предлагаем? У нас выпущено два конвертора. Конвертор 1.0 он был опубликован еще летом, конвертор 2.0 мы ожидаем вот сейчас в ноябре мы его окончательную версию на сайт Банка России разместим. Это конверторное решение оно будет доступно для участников рынка, которые в силу каких-то обстоятельств не могут сейчас затратить большие, скажем так, финансовые ресурсы, временные ресурсы для разработки таксономии внутри себя.

Что мы видим по пилотным компаниям? Мы их регулярно опрашиваем, что вот наши активные члены рабочей группы они говорят о том, что порядка 60% рынка будут использовать конверторное решение, только 40% будут настраивать свои проприетарные системы. Что такое конвертор, чтобы вы понимали в крупную клетку? Это та программа, которая будет преобразовывать таксономию в привычные вам уже формы, которые вы можете заполнять из своих операционных систем, фронтовых систем и просто подгружать таксономию, то есть для вас это не должно привести на первом этапе к какому-то удорожанию существенному в плане издержек при подготовке отчетности.

Ну, и четвертый важный блок он связан с управлением изменениями. Здесь мы активно сотрудничаем со СРО, в частности, с НАУФОР, проводим регулярные встречи на уровне, опять же, курирующих зампредов - это и Владимир Викторович Чистюхин, и Сергей Анатольевич Швецов, и Ксения Валентиновна Юдаева - регулярно встречаемся. То есть ваш голос он не может остаться неуслышанным, потому что помимо того, что мы с вами встречаемся, у нас есть руководство организации, которое регулярно доносит до нас ваши опасения, чаяния, пожелания. И, собственно говоря, голос рынка, который идет, мы очень очень-очень даже слышим.

Я просто хотела напомнить, что сама суть внедрения формата XBRL - это было не в том, чтобы просто внедрить какой-то новый современный формат. Я просто напомню, что все это идет от создания мегарегулятора в 2013 году, и когда в 2013 году мегарегулятор был создан, естественно обратили внимание на некредитные финансовые организации, была принята концепция развития бухгалтерского учета в Российской Федерации. И вот перевод некредитной финансовой организации с минфиновского плана счетов на план единый план счетов некредитных организаций - это была такая предтеча того, с чего все это началось. Я просто напомню, что минфиновский план счетов, на основе которого раньше готовилась отчетность, он, конечно, не соответствует финансовым рынкам, он очень лимитирован, содержит очень небольшое количество счетов, и не отражает суть операций. Поэтому работа началась в 2013 году, в 2014 году были разработаны отраслевые стандарты бухгалтерского учета, доведены до вас, и вы с 1 января 2017 году уже сдаете отчетность по новым стандартам бухгалтерского учета на основании единого плана счетов.

Мы очень хорошо понимаем, что это было для рынка очень нелегко. Переключиться с одной парадигмы, с минфиновского плана счетов, который достаточно лимитированный, на единый план счетов, который был разработан Банком России - это, конечно, была большая задача. Мы прекрасно понимаем, насколько вам был тяжелый вот этот вот переход в 2017 году, и именно поэтому мы совместно с надзорными блоками и вот с Ларисой Константиновной Селютиной, с Владимиром Викторовичем Чистюхиным приняли решение в конце 2016 года, что, понимая, что для вас 2017 год будет очень тяжел в плане перехода на единый план счетов, сделать такую заморозку надзорных требований, чтобы рынку дать возможность адаптироваться к этим технологическим новым переменам, а не реагировать постоянно на изменение водопадное надзорных требований.

Поэтому, еще раз, 2014-2015 годы - это разработка отраслевых стандартов бухгалтерского учета, перевод некредитных финансовых организаций профучастников на единый план счетов. Из этого явно последовало, что возможно, раз мы меняем уже и подходы к составлениям методологической отчетности, возможно, это надо сделать уже на новом формате. Тем более что формат XBRL - это дальнейшее развитие формата XML, к которому вы все привыкли. Надо сказать, кстати, что кредитные организации они сдают в Центральный банк отчетность по другим совершенно каналам. А в некредитных финансовых организациях существовала историческая технология личных кабинетов. И вот технология личных кабинетов она удобная, она оправданная. Формат XBRL как раз и поддерживается и будет развивать технологию этих личных кабинетов, у нас принято решение, что мы весь Банк России будем переводить на технологию личных кабинетов. То есть это уже принято решение, что и кредитные организации будут общаться с надзорными департаментами путем личных кабинетов и по предписаниям, и по запросам, и по сдаче отчетности. Это как раз такой хороший пример, когда унификация двух подходов, двух практик Банка России и ФСФР, когда мы выбрали действительно очень хорошее фсфр-ное решение для развития для всего Банка России.

То, что касается профучастников, как раз в 2016 году из того всего многообразия, которое досталось нам в наследство от ФСФР, там было шесть различных нормативных актов, которые друг с другом пересекались. Там было очень большое количество форм надзорных, эти требования, которые вы сдавали. Вот мы сейчас сделали анализ как раз, вот внедрение формата XBRL и подготовку уникальных показателей дало нам возможность снизить количество отчетных форм с 94 до 58. То есть, как бы, это не просто мы технически переводим формы в новый какой-то формат.

Мы действительно делаем расчистку этих показателей, мы понимаем, какие показатели у нас уникальны. В ядре таксономии у нас лежит единый план счетов, отраслевые стандарты бухгалтерско-финансовой отчетности. А дальше мы смотрим, если надзорному департаменту нужна та или иная информация, мы сначала смотрим, содержится ли она в едином плане счетов и бухгалтерско-финансовой отчетности. Если содержится - мы ее кодируем единым уникальным образом. Если нет, то это дополняется и внедряется дополнительный элемент таксономии. Что это дает? Это дает существенную дедубликацию и уникальность всех показателей.

Если вы выгрузите наши конверторные решения и начнете готовить какие-то формы и заполнять, если, допустим, один и тот же показатель, ну, я не знаю, допустим, финансовые активы, в различных брэг-даунах (?-13.15), географическая разбивка, разбивка по валютам, разбивка по срокам встречается в нескольких надзорных формах, формах по бухгалтерскому отчету. У вас будет сразу предзаполненность этого показателя, то есть не надо будет его 10 раз заполнять и 10 раз его выверять.

Кроме того, у нас таксономия реализована порядка 3,5 тыс. различных бизнес-правил. И вот раньше, если вы сдавали нам отчетность через "личные кабинеты", вы очень часто не знали те элементы проверки, которые были зашиты на стороне Банка России, поэтому вы могли получить предписание либо запрос, пояснить нам, почему информация, допустим, межформенно не бьется друг с другом. Теперь мы идем навстречу рынку, мы отдаем все эти 3,5 разработанных бизнес-правил, которые мы сделали. Они заложены у нас в конвертор, и вы, заполняя, допустим, это конверторное решение, вы можете сюда нажать перед тем, как отправить этот файл в Банк России. Вы всегда можете нажать кнопку проверки, и у вас вылезут все эти элементы контрольных процедур, которые вы можете использовать для повышения качества информации, которая заполняется в таксономии.

Здесь просто это то, о чем я уже говорила, что мы разработали конверторное решение. Конвертор 1.0 не совсем был удобен рынку, который мы летом опубликовали, поэтому мы пошли на дополнительные затраты для Банка России и сейчас заканчиваем конверторное решение 2.0, оно будем максимально удобным, полностью понятным. И вот там как раз будут зашиты 3,5 бизнес-правила, о которых я говорила. Но, это не говорит о том, что вы не можете разрабатывать какие-то собственные проприетарные решения. Но, мы понимаем, что с инвестициями в какие-то собственные проприетарные решения дело обстоит гораздо хуже - это и по времени дольше, это и дороже, это и дополнительные взаимоотношения с вендорами с IT появляются. Вот, по нашим опросам, мы регулярно делаем замеры, вот, как я уже сказала: 60 на 40. 40% - это проприетарные решения, 60% рынка будут пользоваться конвертором.

Ну, пару слов о постоянной юрисдикции XBRL. Сейчас в Минюсте у нас находится пакетное рассмотрение. Мы рассчитываем, что это в 2017 году все это случится. У нас председатель совета директоров юрисдикции Ксения Валентиновна Юдаева. Туда у нас входят представители различных министерств и ведомств: Минэк, Минфин, Минкомсвязь. Мы тесно сотрудничаем с финансовым университетом. Мы создали сейчас в финансовом университете отдельную кафедру подготовки специалистов по XBRL. Мы планируем ее открыть уже в ноябре этого года. Будем рынок обучать. Плюс мы разработали такие достаточно хорошие, на мой взгляд, онлайн-курсы, которые у нас доступны на сайте Банка России, плюс благодаря инициативе СРО мы провели вот сейчас со всеми СРО ряд вебинаров, которые записали. Есть и записи, я думаю, что они будут в ближайшее время доступны на сайтах, можно будет их посмотреть. Плюс у нас в Банке России создана программа и коллеги выделены специальные поддержки, которые отвечают на постоянные вопросы рынку. У нас в день заходят порядка 50 различных вопросов, мы стараемся либо онлайн, либо сразу готовить ответы и постоянно обновлять базу данных вопросов-ответов, которые у нас на сайте Банка России доступны.

Буквально пару слов про нормативный акт, который всех беспокоит, когда же он будет официально принят. Ситуация такая. Нормативный акт, вот еще раз, с 1 января 2017 года действует отраслевой стандарт бухгалтерского отчета, по которому вы сейчас сдаете отчетность Банка России бухгалтерско-финансовую отчетность. У нас нормативный акт по надзорной статистической отчетности 35-33У тоже действует с начала 2017 года. Нормативный акт по XBRL он уже висит на сайте Банка России. С сентября мы его более-менее в финальном варианте сделали. С сентября 2017 года мы его сделали, он сейчас у нас прошел внутреннее согласование внутри Банка России на комитете финансового надзора. То есть мы на следующей неделе отправляем его в Минюст. Меняться он, если не будет каких-то существенных замечаний Минюста, просьба рассматривать его как достаточно окончательную версию, тем более, внутри Центрального банка этот нормативный акт уже одобрен.

У нас на вебинаре мы детально рассказывали логику формирования этого документа. Это единый действительно нормативный акт, который будет устанавливать порядки и сроки, и бухгалтерско-финансовой отчетности, потому что по отраслевым стандартам бухгалтерской отчетности в этих стандартах не может быть применен срок и порядок. Поэтому вот это действительно единая такая книжка, где описаны все подходы к порядку, срокам формирования как бухгалтерско-финансовой отчетности, так надзорно-статистической. Если какие-то вопросы по этому нормакту, то вот вебинары, либо пишите нам, пожалуйста, на почту, звоните, мы всегда будем рады ответить и подсветить какие-то проблемные моменты. Ну, и контактная информация, вот эти все ящики они у нас действительно проверяются не то, что там раз в день, а постоянно онлайн. Мы работаем с этой информацией, потому что, еще раз повторюсь, действительно запросов очень-очень много. Поэтому, я думаю, что на этом я, наверное, закончу. Лучше мы в режиме диалога послушаем участников рынка. Спасибо.

Алексей Тимофеев: Я хочу сказать о том, что в лице департамента Ольги Гончаровой мы имеем чрезвычайно конструктивного контрагента по работе по теме XBRL. Есть вещи, которые Банк России не очень может изменить сейчас. И я думаю, что у него есть серьезные моральные права на это. Начав процесс так давно, они не склонны сейчас менять сроки внедрения этого проекта. Между тем, мы находимся постоянно в контакте, и пытаемся найти решения для тех случаев, когда, ну, понятно, в связи с недостатком времени индустрия может быть вынуждена или может выйти так, что сдаваемая отчетность будет сопряжена с большим количеством ошибок. Это тоже, наверное, понятно нам всем и мы бы хотели бы рассчитывать на правильное отношение со стороны Центрального банка к этому, и как будто бы имеем право на это рассчитывать. Об этом сегодня говорил Владимир Чистюхин в начале нашего совещания.

Дорогие друзья, я хочу, чтобы вы воспользовались этой возможностью и задали бы вопросы либо высказали бы свои пожелания Ольге Гончаровой. Опять же, ровно потому что я в этом убедился: мы имеем дело с очень конструктивно настроенной командой, быстро работающей и умеющей нас услышать. Мы в вашем распоряжении, я буду, как могу, помогать ей. Хотя, не считаю себя даже в десятой части соответствующим ее компетенции. Ваши вопросы, пожалуйста.

Екатерина Ганцева: Можно, я начну? У меня, скорее, не вопрос, а просьба осветить для управляющих компаний, просто очень актуальный вопрос, тут и профучастники, и управляющие компании - приблизительный график для управляющих компаний, потому что он немного смещен. Спасибо.

Ольга Гончарова: Мы действительно с управляющей компанией, с Филиппом Георгиевичем не так давно проводили совещание, как нам к этому подойти. Там проблема в том, что, ну, даже не проблема, такой нюанс, что часть отчетности управляющей компании они подлежат публичному раскрытию и должны нам направляться в другие федеральные органы исполнительной власти, в другие ФАИВы. То есть мы приняли решение, что там будет такая же логика формирования пакета документов, как она сейчас существует в плане бухгалтерско-финансовой отчетности, потому что та же самая бухгалтерско-финансовая отчетность она подлежит аудиту, она подлежит раскрытию. То есть мы не можем просто создать единый набор показателей, как это у нас сделано, допустим, по отчетности профов надзорный. Там идет все потоком, там, по сути, формы не нужны. Поэтому нам формы нужно каким-то образом оставить. Мы сейчас договорились, что мы те формы привычные, которые должны быть проаудированы, должны быть опубличены, должны посылаться в ФАИВы, мы из существующего нормативного акта уберем, сделаем вот эти формы, сделаем один нормакт, который будет содержать вот эти формы именно для их раскрытия, а то, что касается именно набора показателя по управляющим компаниям по XBRL, этот нормативный акт он готов, он должен сейчас быть вывешен на ОРВ, если уже не вывешен сегодня, на днях, вчера. И мы планируем, что мы точно также на КФНе его утвердим через неделю и будем тоже его двигать в Минюст. То есть у нас в управляющей компании да, действительно, есть такой месячный лаг по сравнению с теми, если у нас профы, профучастники, ССД и негосударственные пенсионные фонды уже прошли все эти внутренние наши корпоративные процедуры в Банке России, и в Минюст мы их на следующей неделе отправляем, то здесь у нас идет такой временный лаг где-то в месяц. Но, в ближайшее время, вот я говорю, если он еще не размещен, он будет размещен на ОРВ на сайте Банка России.

Вопрос из зала: У меня вопрос такого немножко общего характера. Вот вы упомянули про XBRL-юрисдикцию. Не могли бы вы немножко пояснить: членство вот в той автономной некоммерческой организации, которая сейчас зарегистрирована, какие преимущества она будет давать членам-профучастникам рынка ценных бумаг? Спасибо.

Ольга Гончарова: Ну, у нас разработана полностью концепция развития постоянной юрисдикции в Российской Федерации, которая у нас была рассмотрена советом директоров и утверждена, и на основе которой как раз было принято решение о создании этой постоянной юрисдикции. Мы анализировали при создании этой юрисдикции различные подходы, которые есть в Российской Федерации для формирования различных ассоциаций вот такого рода. Мы там смотрели, как у банков действуют организации, смотрели, какое членство есть, допустим, в тех же самых СРО. Там есть три вида членства: постоянная, с прерогативой, с возможностью голосования и так далее. В зависимости от этого там будут определять те или иные членские взносы. Но, говоря о преимуществах, которые это членство дает вообще участникам рынка, в первую очередь - это постоянный диалог с регулятором, возможность естественно доступа оперативного ко всем изменениям, которые регулятор планирует даже еще внедрить. Соответственно диалог, возможность коммуникаций с вендорами, потому что мы позиционируем эту юрисдикцию как некую площадку, которая будет контролировать и расширять там, где это возможно дальнейший - это по-английски называется - extension - расширение таксономии с тем, чтобы это контролировалось, чтобы это не было бессистемное расширение, потому что как раз преимущество таксономии, что она единым языком описывает различные подходы, в том числе к секторальной аналитике. Потому что если я показывала слайд, где в ядре нашей таксономии там лежит единый набор показателей, единый план счетов.

Поскольку он единый и для кредитных организаций, и для ССД, и для НПФ, для УК, там возможно сейчас будет строить, кросс-секторальную аналитику, получать все уникальные показатели там, где необходимо получать. Кстати, тоже задавали вопрос, что пересекаются лицензии. У управляющей компании там доверительное управление. Мы вот с Ларисой Константиновной создали уже рабочую группу на будущее, которая как раз будет заниматься тем, что будет отслеживать показатели по компаниям с разной лицензией, чтобы они сейчас сдают, допустим, две различных отчетности, потому что того требуют две различные лицензии. Мы будем этого избегать, чтобы показатели уже единожды были подготовлены, если они уникальны, если они удовлетворяют просто разным надзорным департаментам, их для Центрального банка это не потребует дополнительной сдачи. Вот такую работу будем проводить. И естественно члены юрисдикции будет иметь оперативный постоянный доступ. Все доступы к нашим материалам, поясняющим, разъясняющим. Ну, и естественно будут возможность иметь определять, тоже участвовать с нами в обсуждениях и таким образом определять о работы вот этой юрисдикции.

Алексей Тимофеев: Есть вещи, которые мы обсуждали, я хотел бы подчеркнуть особым образом - 31 октября очень важная дата. Это то, что и о чем говорила Оля, 31 октября мы считаем, будет, во всяком случае, Центральный банк обещает на это, нам будет доступно все, что необходимо для того, чтобы запустить процесс работы по внедрению XBRL в каждой из ваших компаний. Кое-что есть уже сейчас. Но 31 октября будет набор всех проектов нормативных актов, которые вряд ли после этого уже изменятся. И все таксономии, некоторые из них уже есть, мы заспорили, есть ли, мы сейчас выясним, есть, скорее всего, есть ли она. Это самый важный элемент работы по внедрению XBRL. Почти все или все уже есть в вашем распоряжении, вы бы хотели, чтобы вы не откладывали в долгий ящик работу по внедрению XBRL.

Тем из вас, кто ждет проектов нормативных актов, вряд ли мы сможем рассчитывать на нормативные акты, принятые к этому моменту, но проекты нормативных актов, которые уже не изменятся, также будут опубликованы до 31 октября. Комплект документов, который позволит вам сейчас подумать о локализации команды, ресурсов, сфокусироваться на этой работе в течение ноября-декабря и, скорее всего, января. Потому что представлять отчетность надо будет, ну, то есть будет еще и январь. Он будет. Это очень жесткие сроки, но это сроки, которые не кажутся с точки зрения объема работ. Это не ЕПС, это несколько более простая, на мой взгляд, задача, могут быть реализованы в оставшиеся сроки.

Плюс ко всему, мы об этом говорили, те ошибки, которые будут, наверное, нам предстоит договориться об этом с Центральным банком, с которыми будут связаны те неизбежные ошибки, технические естественно, неумышленные. Это очень видно будет - умышленные и неумышленные ошибки, думаю, в отчетности мы договоримся о сроке, в течение которого Центральный банк будет придерживаться осторожности в применении своих мер воздействия.

Ольга Гончарова: Ну, допустим, как показывает практика, внедрение единого плана счетов и сдача отчетности по отраслевым стандартам бухгалтерского учета в 2017 году, потому что первая отчетность заходила за первый квартал квартально. То есть мы ее собирали, анализировали уже в конце апреля - начале мая. Здесь надо сказать, что, конечно же, мы видим, что различные участники рынка относятся совершенно по-разному. У нас были действительно такие звезды, которые сдавали все примечания без единой ошибки в отличном формате. И здесь, как бы, тоже элемент уважения к тем осознанным участникам рынка, которые заранее заведомо отвлекли, и выделили команду внедренцев, которые состыковали финансовые блоки и блоки IT, которые сделали эту разработку. То есть мы видели реально, что качество данных оно не однородное по рынку. Но, в принципе, вот этот период, который мы делали по единому плану счетов в первой половине 2017 года, когда мы дали возможность рынку как раз адаптироваться, он очень сильно помог, потому что на базе тех звезд, которые смогли внедрить это все в очень-очень хорошем качестве с хорошими техническими характеристиками, мы потом, поработав с рынком, подтянули другой рынок.

В принципе, мы сейчас можем сказать, что, вот, мы делали такой анализ уже по второму кварталу, что вся отчетность она сдается в тех объемах, и в те сроки, я имею в виду единый план счетов и отраслевые стандарты бухгалтерского учета, как вот мы и планировали. И сейчас каких-то существенных отклонений, мы понимаем, что рынку тяжело, но вот существенных отклонений, чтобы кто-то не сдавал, или кто-то не готовил, либо вылезала существенно не качественная информация. Хотя, отчетность предусматривает очень много достаточно контроля. Это действительно новая отчетность по международным стандартам. Вот этого мы не наблюдаем.

Поэтому, на мой взгляд, я думаю, Владимир Викторович сегодня уже об этом говорил - это достаточно хорошая практика, когда при внедрении чего-то нового мы даем участникам рынка возможность немножко адаптироваться с тем, чтобы они не боялись пробовать различные методы подготовки, и нам это сдавать. Но, еще раз повторюсь, вот даже по единому плану счетов, который, я согласна с Алексеем, - это гораздо более тяжелое упражнение, чем внедрение, нежели просто переключение технического формата. Даже по единому плану счетов мы не наблюдали такого всеобщего какого-то обвала, то есть все равно рынок сумел организоваться и сдать вовремя качественно подготовленную отчетность.

Алексей Тимофеев: Вопросы, пожалуйста.

Вопрос из зала: Такой важный вопрос практического характера касается развития таксономии. Ранее Банком России было заявлено, что плановое изменение таксономии будет не чаще, чем раз в полгода. Сохраняются ли планы вот по такой периодичности обновления таксономии? И правильно ли я понимаю, что это обновление, эта периодичность обновления будет касаться как добавление изменения надзорных показателей, так и внесения исправлений тех ошибок, которые, возможно, будут в таксономии выявлены?

Ольга Гончарова: На самом деле да. Это наше принципиальное нововведение и, я считаю, что это такой большой шаг вперед, который благодаря тому, что надзорные блоки сами осознали необходимость отказа от постоянно вновь возникающих и возникающих бесконечных требований к рынку, было принято, вот еще раз повторяюсь, в 2017 году принципиальное решение по всем надзорным блокам, которые внедряют этот формат XBRL, вообще в принципе не вводить никаких изменений, чтобы рынку дать возможность адаптироваться. Те изменения, которые вы там увидите по нормативным актам, - это старые, которые еще с 2016 года идут. И в дальнейшем, начиная с 2018 года, мы разработали и согласовали с надзорными блоками регламент нашего взаимодействия, который призван обеспечить то, что таксономия не будет меняться, надзорные требования будут меняться чаще, чем два раза в год. У нас разработано два релиза. Первый релиз - это 30 июня, второй релиз - это 31 декабря. Соответственно у нас таким образом разработаны все внутренние регламенты внутри Банка России с тем, чтобы рынок был уведомлен и имел уже окончательную версию нормативного акта и окончательную версию таксономии минимум за четыре месяца до того, как это будет вступать в силу.

Соответственно, если мы говорим об изменениях на 30 июня, то это будет конец февраля, если мы говорим про 31 декабря, мы соответственно говорим про конец августа. Этот порядок у нас утвержден, он действует. Для того, чтобы сейчас иметь возможность рынку внести изменения в таксономию с 30 июня, мы уже сейчас с Ларисой Константиновной собираем те новые надзорные требования. Для чего мы это делаем? Для того чтобы их облечь в таксономию и сдать поправки к нормативному акту к концу февраля 2018 года, чтобы это вам было доступно для сведения как раз вот к этому периоду у вас было еще четыре месяца для того, чтобы вы внедрили эти поправки. То есть этот регламент он не просто должен на бумаге, он уже сейчас, как показывает практика, он уже начинает действовать, мы уже по нему работаем.

Вадим Сосков: Уважаемая Ольга Александровна, я, извините, гуманитарий по образованию, поэтому мне многие вещи искренне понятны. Но, вот, как ходок, как к Ленину раньше ходили ходоки, вот мне прислали ребята некую просьбу. К ней можно иронично относиться, но, тем не менее. (читает): «Просим расширить тестовый период для внедрения XBRL, когда отчетность в ЦБ будет, как и ранее, поступать через анкету, а XBRL будет в стадии отладки. Например, хотя бы на первый квартал 2018 года. То есть можно ли, я подчеркиваю, это как вопрос, можно ли мы именно в тестовом режиме будем параллельно идти как бы через XBRL, и понимать, где там недостатки наши, где проблемы у нас могут быть. Но при этом как бы форму, допустим, на первый квартал оставить старой отчетностью?» Ну, это как вариант. Я подчеркиваю. Спасибо.

Ольга Гончарова: Там знаете, какая ситуация? Вот когда будет разработано конверторное решение, оно уже разработано, мы сейчас с дитом (? 36.00) и с пилотными компаниями его тестируем. То есть мы сейчас в ноябре его планируем уже разместить на сайте Банка России. Вот, скажем так, и техническим специалистам, и не техническим специалистам большой разницы не будет, в каком формате сдавать, потому что XBRL - это просто расширяемый язык XML, в котором вы сейчас сдаете через личный кабинет.

Если абстрагироваться и взять, допустим, компанию, профучастника, у

которых нет, допустим, продвинутых IT-систем. Что делается? У нас есть формы программы-анкеты, которые доступны через личные кабинеты. Эти формы программы-анкеты, как правило, заполняются не вручную, а путем, допустим, конвертации из Exel. Есть операционная система, есть фонд-офисная система, есть бэк-офис, загружается информация в экселишной форме, и потом посредством загружается, подгружается в личные кабинеты. Вот для таких компаний наличие нашего конверторного решения оно вообще ничего менять не будет. Это чисто такая техническая тема, которая никакого критического изменения процессов для тех компаний, которые существенно не инвестируют свои IT-решения, не будет иметь место. Поэтому просто смысла нет.

Вопрос из зала: Да, спасибо. Я немного уточню вопрос, наверное, который задавали сейчас коллеги. Мы однажды поднимали его на одной из встреч в саморегулируемых организациях. Собственно речь о том, что рынок опасается именно ошибок, которые будут в процессе наладки и первого времени при сдаче отчетности в формате XBRL. И, в принципе, уже было озвучено, что регулятор будет пока нежно к этому относиться. Но, идея возможности предоставления отчетности в двух форматах именно в том, чтобы старый формат он отлажен и, если в старом формате ошибок нет, то, во всяком случае, регулятор может быть уверен, что те ошибки, которые оказались в отчетности, представленные в формате XBRL, они сделаны не умышленно, а это именно проблема, которая требует отладки некоторой.

Ольга Гончарова: Давайте, может быть, это еще раз проговорим. Мне кажется, на самом деле сдавать два раза в двух форматах это для рынка неудобно. Потом, зачем вам это нужно абсолютно непонятно? Учитывая, еще раз говорю, тот факт, что в принципе, конверторное решение предполагает практически тот же самый стандартизированный процесс, который у вас был для этого. Я думаю, что это действительно просто повлечет дополнительные затраты для рынка. Потом это дополнительный разбор полетов, где правда, а где ложь. На мой взгляд, есть конверторное решение, которое оттестированное сейчас пилотными компаниями. Оно работает, оно визуально и технологически, и организационно не должно повлечь за собой какие-то, скажем так, сущностные изменения процесса.

Другое дело, что да. Само конверторное решение оно сейчас более качественное по сравнению с тем процессом, к которому вы привыкли, потому что, как я уже сказала, оно содержит в себе порядка 3,5 бизнес-правил и логики. То есть, если раньше, допустим, у вас же не было такого? Вы могли бы в программу-анкету закачать эти формы и отправить в Банк России, потом Банк России проводил разбор полетов на своей стороне. И часто мы запрашивали, пожалуйста, поясните, почему у вас строчка такая-то формы не бьется с (? 39.50) и с другой формой. Вы это получали в качестве запросов, чтобы вы нам на это отвечали.

Теперь мы вам предоставляли действительно такие процедуры элемента контроля, и вы можете это делать на вашей стороне. Мне кажется, это даже более прозрачно, более корректно, что вы на своей стороне отрабатываете такие ошибки, а не потом переписываетесь с нами, выясняя, где правда, где неправда. Так действительно удобнее. Ну, если кто-то еще будет с рынка настаивать, давайте мы такой вопрос рассмотрим. Но я, честно говоря, не думаю, что он выгодно, скажем так, будет содействовать процессу перехода. Это только все растянется во времени, и действительно, еще раз, конверторное решение оно более качественное для вас.

Мы, Алексей уже сказал, я еще раз подчеркну, мы инвестируем колоссальное количество времени работы с рынком не потому, что мы такие хорошие или нехорошие, а потому что мы понимаем, что это единственный шанс просто, чтобы этот новый проект полетел. Поэтому у меня сидит 20 человек, которые онлайн доступно отвечают на все вопросы. Я сама готова лично встречаться, если есть такая инициатива, которая будет поддерживаться рынком, если вы готовы просто рассказать целесообразность. Мы действительно вас слышим, мы готовы пойти навстречу, потому что тема новая, тема тяжелая. Но, главное, чтобы какая-то целесообразность была в этом вопросе. Потому что мне сейчас, честно говоря, я не вижу, чтобы это принесло какую-то такую большую ценность для рынка. Но давайте обсуждать, если будет еще...

Алексей Тимофеев: Может, это связано с недоверием компаний к тому, что к ним не будет применяться санкции за нарушения при сдаче в формате XBRL. Мы хотели бы доказать, чтобы были добросовестны, сдавая в прежнем формате. Но, мне кажется, что если мы договоримся о том, об этом no action что ли периоде с Центральным банком, это будет связано с меньшими издержками и с лучшим фокусом по работе над внедрением XBRL, чем с меньшими костами, чем альтернативный вариант, связанный со сдачей отчетности в двойном формате. Обсудить? Давайте это обсудим. Это вопрос не тривиальный, я думаю, что для меня, также как и для Ольги, не очевидна выгода предложения или сохранения возможности сдачи отчетности в двух форматах.

Сергей Данилин, компания "БКС": Мы вот пилоты вообще всей истории. Ну, среди пилотов пилоты. Хотелось бы два вопроса задать. Первый. Насколько я понимаю, Центральный банк некоммерческой фирме предоставлять какое-то ПО оно, в общем-то, никому не должно. У вас какой-то есть срок ограничения по сопровождению этого программного обеспечения? И кто, собственно, ну, когда это закончит? И второй вопрос. Вот какая-то практика у других стран, которые, так или иначе, возможно, внедряли XBRL, изучалась ли Центральным банком, и что вы по этому поводу думаете? Поясню вопрос. Насколько я понимаю, какое-то время назад Европа проходила все эти шаги, и массово внедряла для различных регуляторов, вот для регуляторной отчетности различные формат, и не все у них было очень гладко. И, насколько я понимаю, мы, сдавая единый план счетов и надзорно-статистическую отчетность в новом формате, уходя от форм, которые у нас до этого были, тем не менее, налоговую продолжаем сдавать в том формате, который у нас в данный момент имеется. То есть контекст вопроса: перейдем ли мы всей ли отчетностью в итоге на XBRL? Какие планы у ЦБ и как оно так или иначе договаривается об этом с налоговой? Тоже интересно. Спасибо.

Ольга Гончарова: По поводу первого вопроса конверторного решения. Ну, действительно мы изучали международные практики. И, как я уже говорила, Центральный банк в этом плане пошел действительно навстречу рынку, потому что мы не видели ни в одной стране - ни в Европе, ни в Китае, ни в Штатах - чтобы конверторное решение было разработано регулятором, потому что мы действительно мы не часть отношений третьих сторон. Мы в этом плане регулятор. Мы не должны разрабатывать какое-то ПО, которое рынку помогать.

Тем не менее, мы пошли на это, потому что мы действительно понимали, что сейчас есть, скажем так, методологические знания на нашей стороне, и мы можем это действительно сделать с нашими специалистами. Мы такое конвертное решение разработали. Вот сейчас вот конвертор-1 опубликован, конвертор 2.0 в ближайшее время будет опубликован. Мы пока что планируем его поддерживать до 2021 года. То есть у нас какой? 2017? То есть достаточно будет времени - четыре года - для того, чтобы рынку, наверное, адаптироваться. Но, опять же, давайте, поживем - увидим.

Я, честно говоря, не хочу загадывать, мне конвертор очень нравится, потому что мы действительно сгружаем ту логику бизнес-правил и бизнес-контроля, который есть на стороне Банка России, мы ее, по сути, открываем вам, вы видите, как мы вас проверяем, вы видите так, какая логика формирования межформенная, межсекторами, меж вот этой кросс-аналитики. И это действительно очень сильно повышает ваше качество данных уже на стороне рынка.

Готова обсуждать, если жизнь покажет, что конвертор он живет, он прижился, он хорош, он нравится рынку, давайте эти темы обсуждать, потому что в любом случае Банк России для себя эти бизнес-правила, бизнес-логику будет вести. Другое дело, почему мы стимулируем развитие проприетарных решений, потому что все-таки, когда вы не путем конвертора что-то там передаете в Банк России, а закладываете бизнес-логику, бизнес-правила уже на уровне своих учетных систем, на уровне МИСС (? 46.25) это большую волю дает вам, как поднадзору. Но это уже для более продвинутых таких компаний. Это первый момент.

Второй момент - это то, что вы спрашивали - формирование отчетности в различные регуляторные органы: в налоговую, допустим, в какие-то другие федеральные ведомства: Минфин, в ЦБ. У нас богатый опыт коммуникаций с различными европейскими регуляторами, потому что единого решения не существует. Существуют разные подходы. Допустим, мы очень плотно работали с регулятором в Голландии, у которого как раз реализован принцип одного окна, у него вся отчетность - в налоговую, в Минфин, в статистические формы, в а-ля в министерство экономического развития и в Центробанк сдается в едином формате XBRL. Но, тут надо оговориться, что это касается определенного лимитированного количества форм, который интересен вот этим как раз всем этим четырем регуляторам, которые объединяют это в единую модель. То есть это не вся надзорно-статистическая отчетность и множество других форм.

Большинство все-таки стран, допустим, они придерживаются такого сегментированного подхода. Допустим, если эта отчетность сдается в банк России либо там SEC в Штатах. Что мы хотим сделать, я уже об этом сегодня говорила, когда у нас будет создана постоянная юрисдикция в этом году. Как я уже сказала, в совет директоров постоянной юрисдикции XBRL в России у нас будет входить и входят уже соответственно представители Минфина, Минэка и Казначейства. Собственно говоря, мы и формировали состав участников совета директоров постоянной юрисдикции именно с тем, чтобы проанализировать возможность расширения дальнейшего этого формата XBRL на другую отчетность, в том числе и на налоговую. То есть этот вопрос у нас будет на повестке дня, безусловно, стоять, как только у нас постоянная юрисдикция заработает.

Алексей Тимофеев: Екатерина, вы собирались задать вопрос.

Екатерина Черных: Я просто хотела все-таки акцентировать на том, что это не просто транспорт, и не просто формат передачи данных. Потому что, если мы посмотрим на предложения, которые делают IT-капитал и вот другие вендоры, они в этом предложении, в общем-то, озвучивают ряд вопросов-ответов, и говорят о том, что необходимо реализовать управляющей компании, чтобы воспользоваться конвертором. Значит, требуется настройка аналитики ПС, расчета показателей по данным ИПС, интеграция с внешними источниками данных, загрузки материалов из Exel или ручной ввод. Я читаю, просто официальное предложение коммерческое. Значит, расчет показателей загруженных из внешних систем, правила контроля валидации показателей, построение форм отчетности. Здесь перечень того, что должна сделать управляющая компания, чтобы воспользоваться грамотно конвертором еще два слайда.

То есть все-таки это не просто транспорт. И, видимо, издержки управляющей компании, затраты на эту работу они все-таки чуть более существенные. И даже для того, чтобы воспользоваться конвертором, придется потратить усилия. Замечательно, что он есть. То есть надо все-таки, ну, не говорить, что это действительно очень какая-то простая история, которую легко применить - это история, которая требует от управляющей компании достаточно серьезного времени, кадров, издержек, затрат и, на самом деле, не многие компании, в том числе региональные компании, могут себе это позволить сделать. Мне кажется, вот это тоже надо помнить.

Алексей Тимофеев: Я могу начать отвечать?

Ольга Гончарова: Я не знаю. А что здесь ответить? Понятно, что любая транспортировка данных из операционных систем, бэк-офисных систем или каких-либо других технических систем, которые развернуты на стране поднадзорной организации куда-либо, требует установления правил валидации, привлечения технических специалистов, привлечение финансовых специалистов. Это не бывает по волшебному повиновению палочки. Но, естественно понятно, что затраты будут. Да. Но, вот то, что вы перечислили, на самом деле, это стандартный перечень работы процедур, из которого я не услышала, что это вот какие-то действительно архисложные вещи. Да, настройка систем. Да, установление правил валидации. Да, отладка процедур контроля и закачки информации в Exel. Да, безусловно, это потребует увеличения специалистов, без них никак нельзя.

Виктор Лебедев, ЗАО "СБЦ": Вы сказали, у вас встроена в конвертор бизнес-логика определенная. А каким образом ошибки будут высвечиваться? Это будут просто предупреждения или система не даст возможности при выявленных ошибках сформировать отчетность? В связи с чем спрашиваю, что были случаи, что мы направляли отчетность в ЦБ, приходил запрос на либо уточнение, либо пояснение. Соответственно давали пояснения, что, ну, вот так считаем и с нами соглашались. Соответственно, не получится ли ситуация, что конвертор не даст сформировать отчетность? Хотя, по логике, она будет правильная. Спасибо.

Ольга Гончарова: Я вот сейчас прямо технически не расскажу. То есть мне делали демонстрацию конверторного решения не так давно. Я просто визуально знаю, что там высвечивается там количество нескольких форм. Если мы заполняем, допустим, показатель, ну, а-ля, нематериальные активы, которые есть во всех надзорных формах, статистических, бухгалтерско-финансовых, и если он является уникальным, и несколько, допустим, раз пять или шесть встречается в различных формах, он является предзаполненным. То есть, как бы, его уже нельзя там один раз вбить. Ну, то есть вычистку уникальных показателей. Это первый момент.

Второй момент, что когда вы сформировали отчетность, вы нажимаете кнопку валидации, и там выдается система вот этих ворнингов - предупреждений, которые вы можете расчистить. Я сейчас вот не могу сказать, можно сдать с тем, что не бьется и внести пояснения. По-моему, да. Это такая логичная история, потому что иногда не все ты пропишешь, не все ты можешь сформировать. Давайте мы тогда этот вопрос я запишу, и мы вернемся к нему, и на сайте Банка России вывесим тогда вопросы-ответы. Либо просто можете написать в нашу службу поддержки. Они прямо детально вам распишут именно технические средства формирования вот этого конвертора. Просто я сейчас просто не помню, как это реализовано технически.

Виктор Лебедев: А вот еще тогда попутный вопрос. Где-то методология вот этих бизнес-правил расписана, доступна? Чтобы можно было посмотреть, с чем там конкретный введенный показатель сравнивается, суммируется и прочее, прочее, в виде документа.

Ольга Гончарова: Я думаю, что да. Давайте тоже этот вопрос поднимем, потому что бизнес-правила они же реализовывались на основании функциональных требований. Функциональные требования были положены в основу технического задания. То есть где-то это наверняка описано в нашем документе.

Виктор Лебедев: Просто очень не хочется, чтобы это все превратилось в ответы серии: вот есть отраслевые стандарты, в них все расписано. Изучайте.

Ольга Гончарова: Вы не услышали меня. Когда я говорю 3,5 тыс. бизнес-контроли - это технические контроли, которые организованы так: А равно Б плюс С. И этому есть какая-то логика и обоснование. Это не то, что смотри отраслевые стандарты.

Виктор Лебедев: Я вас прекрасно понял, и я надеюсь, что вы тоже поняли, что я имею в виду. Спасибо.

Николай Швайковский, "Альфа-Капитал": Добрый день, Ольга Александровна. Вот, два вопроса в одном. Вопрос вот по компаниям, у которых две лицензии. Управляющая компания и профучастник. Хотелось понять. Вот сейчас мы сдаем две отчетности в рамках УК, в рамках ДУ. То есть это будет два файла XBRL для нас конвертиться. И нам нет необходимости на данном этапе их в один сгонять? И второй. Насколько я понимаю, вот в Банке России какая-то работа началась по поводу отчетности, сближения. То есть у вас есть какое-то понимание, в какие сроки это все будет происходить вот это вот? Ну, создание единой отчетности в рамках двух лицензий. Ну, и да, как-то это будет скоррелировано с XBRL? Спасибо.

Ольга Гончарова: Спасибо за вопрос. Это как раз очень хороший вопрос, который показывает преимущество для рынка от внедрения, в том числе вот этого вот формата. Потому что в настоящий момент у нас был такой первый шаг - мы реализовали в формате XBRL ту отчетность, которая была уже у нас на начало 2017 года. Как я сказала, у нас действовал период заморозки с тем, чтобы рынок максимально безболезненно перешел на те формы, к которым он привык. Сейчас у нас уже внутри Банка России вместе с надзорным блоком, вместе с Ларисой Константиновной инициировано создание рабочей группы, которая как раз и будет заниматься следующими шагами, а именно выверкой тех показателей, которые сдаются поднадзорным организациям в рамках наличия у них двух лицензий.

Понятно, что в идеале мы стремимся к тому, что если есть какой-то показатель, который нужен для осуществления одной деятельности, другой деятельности, чтобы он сдавался единожды в Банк России, чтобы не было двойных дополнительных затрат для поднадзорных организаций. Именно вот с этой целью мы и создаем рабочую группу, с которой будем проводить выверку этих показателей. И я думаю, что если мы успеем провести такое изменение, вот, как я уже говорила сегодня. У нас есть только две даты релиза, чтобы, опять же, вы были готовы к тем изменениям, которые мы планируем делать. То есть если мы успеем сейчас это сделать до конца февраля, то это будет в релиз до конца февраля. Если нет, тогда это уже будет до конца августа. Но, по крайней мере, мы работаем над тем вопросом, чтобы максимально уже начинать расчищать и повышать качество вот этих показателей.

Лариса Селютина: У нас действительно уже в конце сентября мы сформировали рабочую группу именно для решения вопроса исключения дублирования между отчетности профучастников укашек и спецдепов. И вот с рассмотрением возможности объединения отчетности указанных участников рынка в рамках одной таксономии. То есть уже эта задача перед нами стоит. И мы начали над ее реализацией работать. И правильно Ольга сказала, вот с учетом того, что будет два релиза, мы сейчас постараемся сделать как раз максимально ускорить эту работу и тогда вот уже можно сказать, ну, если я правильно понимаю вот эти наши этапы по релизам, мы должны их представить буквально в первом квартале 2018 года. И тогда уже с учетом того, что это надо внедрять, уже с января 2019, по идее, уже можно получить отчетность. Но, коллеги, еще раз говорю, что для нас это тоже новая тема. Но мы постараемся помочь. Если что, мы привлечем участников рынка, как у нас уже это было сделано не единожды.

Алексей Тимофеев: Я могу позволить еще два-три вопроса от силы. Воспользуйтесь, пожалуйста, этой возможностью.

Екатерина Зайцева, УК "Регион Эссет Менеджмент": Скажите, пожалуйста, вот сейчас прозвучали вопросы от коллег - именно от управляющих компаний. Сейчас посмотрели на сайте - висит предварительная финальная версия таксономии. Хоть эти упражнения несложные, но у нас осталось два месяца до конца года. И не все готовы использовать программное обеспечение ваше, кто-то еще хочет у себя что-то наладить. Мы физически сейчас не успеваем. Вот, управляющие компании выступали не только региональные, и московские. Мы вот технически не готовы с первого квартала перейти на это. Вот, с учетом того, чтобы у управляющей компании все-таки пошли сдвиги, вы можете пойти нам навстречу первый квартал тестового режима запустить для нас?

Ольга Гончарова: Ну, вот, смотрите. Еще раз поясню. То, что называется предварительная финальная версия таксономии, она финальная. Почему названо слово "предварительная"? Только потому, что, когда мы опубликовывали эту предварительную финансовую версию таксономию летом 2017 года, мы понимали, что она должна пройти апробацию на пилотных компаниях. Собственно говоря, у нас было два пилотных сбора после этого - в сентябре и в октябре, которые там показали небольшие корректировки. То есть небольшие технические поправки. То есть она реально финальная, никаких сущностных изменений не вносилось. Теперь по управляющим компаниям. Да, действительно у нас в плане нормативного акта у нас идет, как я уже говорила, такой месячный лаг. Потому что там вот эти формы мы, которые должны быть опубличены, раскрываем отдельным нормактом. Есть задержка, но, вот, просьба вот эту предварительную финальную версию рассматривать как финальную, потому что там, по сути, по сущностному наполнению ничего меняться не будет. А по поводу вот такого периода нежного, как уже здесь говорили, ну, я думаю, Владимир Викторович уже сегодня сказал. У нас есть хорошая практика взаимоотношений рынка и регулятора, которая себя зарекомендовала на внедрение единого плана счетов. Мне кажется, она работающая, она актуальная, она к взаимовыгодному приводит обмену между Центральным банком и регулятором. Я думаю, что, скорее всего, я не исключаю, что мы пойдем именно по этому пути.

Алексей Тимофеев: Может быть, мы говорим об одном и том же, когда говорим о таком особом периоде, а вы говорите о тестовом периоде. Давайте мы договоримся, может быть, получше с регулятором о понятиях, и тогда мы, наверное, вряд ли мы это увидим в нормативном акте, но я вижу, что и наш опыт отношений с Центральным банком позволяет рассчитывать на договоренности, которыми мы в подобных ситуациях достигали.

Сергей Шумило, УК "ИнвестУрал": Еще вопрос. Скажите, вот в пилотной группе, которая сейчас вам уже будет сдавать отчетность в XBRL, какой процент использования вашего конвертора, какой процент использования вендоров на рынке, который предлагает свои решения?

Ольга Гончарова: Я уже несколько раз говорила сегодня. У нас 60 на 40. Это по тем опрошенным участникам пилотной группы. 60% используют конверторное решение, 40% используют свои проприетарные системы. Но я могу предположить, что поскольку у нас пилотные компании - это, как правило, самые такие осознанные, хорошо структурированные и самые продвинутые участники рынка, что в целом, наверное, по рынку вот в 2018 году процесс использования конвертора будет выше. Потому что конверторное решение оно просто предполагает, скажем так, более минимальные затраты. То есть если пилоты там где-то 60 на 40. 40 - это свои решения, то, наверное, в целом для рынка, если ты уже не стал разрабатывать какое-то свое проприетарное решение, ты его за два месяца, понятно, не разработаешь и будешь использовать конвертор. То есть вот такая статистика у нас.

Алексей Тимофеев: Еще один вопрос.

Евгений Семенов, УК "РегионФинанс": Хотелось бы просто вот этим вопросом подытожить все, что мы уже слышали. Дело в том, что вот практически все участники сегодняшней конференции задают один и тот же вопрос. В разных формах, но все об одном и том же. Алексей Викторович предложил все-таки некое решение. То есть разграничить формы - что такое нежное отношение регулятора. А что такое все-таки пилотная часть. Вот участники рынка на сегодняшний момент и мы в том числе, я на их стороне. Мы просим период пилота хотя бы один квартал. Нам не нужно нежное отношение регулятора, нам не нужны вот эти вот все ваши некие формы поблажек и поддержек, тем более, формы двойной сдачи отчетности. Нам просто нужен период пилотирования сдачи по этой системе. Вот и все. Все вопросы были об одном и том же, но у меня такое ощущение, что просто нас не хотят слышать со стороны Центрального банка. Вот у меня такое впечатление.

Алексей Тимофеев: Я заметил, здесь предложение третьего варианта на самом деле в том, что вы сказали. Потому что я вижу вариант с двойной сдачей отчетности, вижу вариант нежного периода, который можно назвать пилотным или тестовым...

Евгений Семенов: Нет. Нежное - это не пилотное все-таки, это нежное.

Алексей Тимофеев: Ну, хорошо. Тогда позвольте нам договориться с регулятором о том, что считать таким периодом, что точно вы сказали не нужно этой двойной сдачи отчетности.

Евгений Семенов: Да, конечно. Зачем?

Ольга Гончарова: Еще коллега сказал, что нежно он тоже не хочет.

Евгений Семенов: Ну, все просят сделать некий пилотный период..

Алексей Тимофеев: Но некоторые любят погорячее, да?

Евгений Семенов: Давайте мы сформулируем совместно с рынком, совместно с участниками: что такое пилот. И попросим представителя...

Лариса Селютина: Ну, знаете, дело в том, что вот я соглашусь с Алексеем. Ведь на самом деле, ничто не мешало уже сформулировать. Потому что я слово "пилот" тоже уже давно слышу и Алексею я тоже его адресую. Я говорю: "Ты, в конце концов, спроси, что вы хотите? Вы не хотите сдавать? Вы не хотите через конвертор сдавать отчетность? Вы хотите сдавать его по-старому? Или что? Или вы все-таки попытаетесь...

Евгений Семенов: Мы хотим сдавать по-новому, но при этом те ошибки, о чем сегодня было сказано, все ошибки, которые будут выползать, все неровности, нечеткости, все проблемы они не будут сказываться в качестве предписаний со стороны Центробанка?

Лариса Селютина: Подождите. Вы сейчас сказали вот то, что вы хотите. По-моему, ровно это и сказали коллеги, и Владимир Викторович сегодня утром сказал, что будет принимать. Да, у вас будут ошибки, и за это не будет, они будут исправляться, но они не будут за это наказываться.

Алексей Тимофеев: Да, Екатерина, поясните. Да?

Екатерина Черных: Смотрите, не совсем так. Все-таки, наверное, правильно сдавать в старой форме параллельно через конвертор, потому что то, что вот сейчас показывают там. Хорошо, мы не проектная группа, извините нас за это, пожалуйста. Но то, что показывают сейчас работу с конвертором, говорит о том, что там полностью кривая информация передается, которая, ну, то есть не отражает реальной ситуации.

Это даже не вопрос ошибок. Это вопрос неправильной передачи данных. Поэтому если мы пойдем в ситуацию, когда мы работаем только с конвертором, то данные передаются неправильно, они не бьются и это видно, то тогда у нас будет кривая отчетность, которую мы, извините, мы направляем в ЦБ. То есть, просто нет отчетности. Поэтому, нам кажется, что если сделали ПС тестовый период, то можно было бы такой же тестовый период сделать, может быть, не квартал все-таки, а полгода по XBRL, где мы будем сдавать по старым формам. И мы параллельно сдаем отчетность в XBRL.

Дальше соответственно мы за эти полгода, надеюсь, IT-вендоры, в первую очередь, делают отладку всех систем. Компании перепрограммируют, потому что, ну, действительно, вот технического задания сейчас нельзя дать айтишникам. И это факт. Нет технического задания. А сегодня, извините, конец октября. Поэтому при этом, как быстро IT-компании будут программировать, какой объем они возьмут на себя работы. Там тоже непонятно, на самом деле.

Лариса Селютина: - Подождите, в почему сейчас нельзя дать...

Екатерина Черных: А потому что нет входных данных. А потому что программа - это очень простая история. Должно быть четкое техническое задание. Нет сейчас материала от Центрального банка для четкого технического задания. Нет его по факту. Нечем программировать.

Лариса Селютина: Формально нет. Но представители Центрального банка сказали, что та таксономия, которая сейчас опубликована...

Екатерина Черных: Вот, смотрите, ну, не так. Вот, еще раз. Ну, почему мы обманываем, зачем это мы делаем?

Лариса Селютина: Подождите, мы не обманываем, мы сейчас с вами разъясняем, чтобы всем было понятно, кто что говорит. Вот сейчас..

Екатерина Черных: - То есть мы готовы поддержать Банк России в прозрачности. Мы готовы сдавать в любой форме, в любой таксономии, в любых форматах отчетность. Но, мы должны для того, чтобы это сделать, делать не вручную, а мы должны это делать автоматически. Вот сейчас для айтишников изменения 2-3 положений в таксономии или там в конверторе - это новое техническое задание на программирование. Они абсолютно открыто нам это говорят. И они говорят, что они приступят к формированию этого технического задания только после того, как получат финальные документы, на основании которых можно писать программу. Поэтому, как бы, у нас есть версия 1, версия 2, потом появится версия 3. Ну, не хотят эти IT-компании эти версии все программировать. Либо за наш счет.

Ольга Гончарова: Давайте я вам еще раз поясню, чтобы тоже для участников рынка мы не апеллировали такими категориями - обманывают и не обманывают. Просто еще раз подытожу свою мысль, которую я пыталась до этого донести. Значит, у нас рабочая группа, состоящая из 150-200 (в разное время по-разному) активных участников рынка действует с сентября 2015 года. Вы в эту рабочую группу не входите. У вас была возможность тестировать, привлекаться, сдавать в виде конвертора, пробовать, предоставлять данные в Банк России, работать вместе с вами, начиная с сентября 2015 года. Первый момент.

Второй момент. Как я уже сказала сегодня неоднократно, все окончательные версии таксономии, которые называются соответственно "предварительные, финальные", опубликованы еще летом 2017 года и с тех пор не претерпели ни одного изменения. Значит, в пилотную группу у нас входило порядка 30 компаний, которые сдали по вот этим окончательным версиям таксономии в сентябре два релиза было через конверторное решение. Никаких существенных проблем у тех компаний, которые входили в пилотную группу эта сдача не вызвала. Я думаю, что если здесь есть участники пилотной группы, они это с удовольствием подтвердят. Значит, это чтобы мы не апеллировали в категориях "обман - не обман". Я бы хотела бы от такой терминологии, от таких дефиниций отойти.

То, что касается вот именно, что мы сегодня уже говорили с Ларисой Константиновной, с Владимиром Викторовичем, с Алексеем, давайте, мы все-таки получим предложение от рынка. Это не элемент вот этого торга Центральный банк нам одно, а мы другое. Мы понимаем проблему участников рынка, но мы точно также понимаем, что есть некие регуляторные издержки, которые осознанно участники рынка должны каким-то образом нести для того, чтобы удовлетворять требованиям регулятора и повышать качество передаваемых данных.

Как я уже говорила, внедрение финальной таксономии для профучастников - это уже сейчас демонстрирует большой такой прорыв, потому что мы существенно снизили показатели с 98 форм до 58. Устранили дедубликацию, сделали выверку. Показатели теперь уникальные, они сквозные. Если бухгалтерско-финансовая отчетность где-то повторяется в надзорно-статистической, он не будет повторяться два раза. Это действительно большой такой прорыв в качестве работы данных, у нас поспевает сейчас вторая группа для тех компаний, у которых есть двойная лицензия, то это уже следующий шаг. Значит, мы будем двигаться вперед в соответствии с теми намеченными планами, которые есть. Еще раз повторюсь, наша рабочая группа, которая действует на площадке Банка России, она не закрытая, она живая, она открытая. Все участники рынка, которые хотят принимать активное участие, я еще раз предлагаю активно внедряться, потому что с внедрением этого проекта с 1 января 2018 года мы проект не закрываем, его будем дальше развивать.

Сергей Данилин: Можно, я добавлю просто. Поскольку мы в самом начале пилота были - это "БКС". Коллеги, ну, на самом деле, чтобы упростить вам жизнь, мы вариативно пытались подходить к этому упражнению, и конвертор сейчас используем, и пишем свои собственные конверторы. Есть на рынке вендоры, которые готовы существующие формы, уже у них по базовой таксономии, по надзорной, по статистической. Нет, пожалуйста, вы можете ко мне напрямую обратиться. Сергей Данилин "БКС". Вы найдете меня там в интернете легко. Могу оставить свои контакты. Я думаю НАУФОР представитель, и бухгалтерский комитет НАУФОР легко откомментирует, если ваш представитель есть. Есть вендоры, которые готовы прямо за два месяца стандартные окут-формы (1.13.00) превратить в XBRL. Проблем нет. То есть все успеют. Нет. Я не говорю о наших. То есть, есть готовые компании, которые для европейских структур формировали XBRL и они готовы посмотреть на наборы форм и превратить их...

Алексей Тимофеев: Для него есть бесконечные возможности для продолжения. Конференция еще не заканчивается. В кулуарах сразу после этого и Ольга, может быть, какое-то время тоже будет здесь. Если у вас остались вопросы, то я, надеюсь, она сможет ответить в течение перерыва. Я сейчас должен просто, ну, должна же у этой сессии быть какая-то временная граница, эту сессию закончить. Спасибо вам за ваше внимание. Этот вопрос нервный. Я думаю, что, ну, самая первичная, главная функция НАУФОР здесь заключается в том, чтобы доводить до вашего сведения, консультировать вас по всем вопросам, которые связаны с внедрением XBRL, обсуждать с Центральным банком отношения в течение сроков, в течение которого ошибки, связанные с внедрением XBRL будут неизбежны. Если у вас есть еще какие-то предложения, мы готовы обсудить. Давайте договоримся и вернемся к Центральному банку с уточнением наших представлений об этом. О'кей. Не знаю. Это не я был автором такого замечательного названия "нежного периода". Пусть. Давайте об этом поговорим. Ну, уже до 31 октября, вероятно, мы получим все, что можно будет передать своим вендорам для работы. Те из вас, кто этого не сделал, будут иметь такую возможность. Спасибо вам большое.