Наталья Касперская (Вестник НАУФОР №12 2014)

21.01.2015

Наталья Касперская, генеральный директор компании InfoWatch

"МЫ ВСЕ - БОЛЬШИЕ ДАННЫЕ" Интервью.

Санкции заставили правительство задуматься о глобальном импортозамещении в области программного обеспечения

России придется или создавать национальную технологическую стратегию и IT-платформу, или мириться с полной информационной зависимостью от других стран. Так считает Наталья Касперская, давшая интервью обозревателю журнала "Вестник НАУФОР" Наталье Калиниченко.

Под колпаком чужого государства

- Наталья Ивановна, как вы относитесь к анонсированному подписанию соглашения о сотрудничестве в сфере международной информационной безопасности между Россией и Китаем? (Это своего рода пакет об электронном ненападении, подобное соглашение было подписано между США и Россией в прошлом году, там задействован ключевой элемент системы предотвращения атомной войны - центры по уменьшению ядерной опасности и группы экстренной готовности к компьютерным инцидентам.)

- Я мало верю в действенность этих договоров. Они, как многие договоры о ненападении, имеют тенденцию нарушаться, чему есть примеры в истории. Но иметь такой договор нужно, это некая легитимная основа для предъявления претензий, если будут шпильки с той или другой стороны (все это перестает быть актуальнным в открытой войне, когда никакие договоры не действуют). Сегодня обмен шпильками c Западом идет непрерывно. Более того, наши, скажем так, оппоненты прямо внедряются в наше интернет-пространство, устраивают Dos-атаки или информационные вбросы. Наша сторона тоже в долгу не остается.

Совершенно невозможно отследить, откуда идут атаки, а даже если удается, то у организаторов всегда остается шанс откреститься. Направленность таких атак понятна, можно вычислить, кому это выгодно, но доказать ничего невозможно за редким исключением. Недавно на конференции "Group-IB" (занимается компьютерной криминалистикой, расследованием инцидентов) я слышала, что из ста случаев расследовать удается один, а ловят ничтожное число от общего количества организаторов хакерских атак. Что тут скажешь?

- Насколько уязвима российская ядерная отрасль?

- Такие организации, как правило, имеют собственные автономные операционные системы, не подключенные к интернету. Надеюсь, что это так (хотя утверждать не берусь, у меня же нет допуска к такой системе, а если бы был, то я бы тем более не сказала).

Но пример атак на атомную отрасль был - это вирус Stuxnet, хотя он был направлен против ядерных объектов Ирана.

СПРАВКА: Win32/Stuxnet - компьютерный червь, поражающий компьютеры под управлением операционной системы Microsoft Windows. 17 июня 2010 года его обнаружил антивирусный эксперт Сергей Уласень из белорусской компании "ВирусБлокАда" (в настоящее время работает в Лаборатории Касперского). Вирус был обнаружен не только на компьютерах рядовых пользователей, но и в промышленных системах, управляющих автоматизированными производственными процессами.

Это первый известный компьютерный червь, перехватывающий и модифицирующий информационный поток между программируемыми логическими контроллерами марки Simatic S7 и рабочими станциями SCADA-системы Simatic WinCC фирмы Siemens. Таким образом, червь может быть использован в качестве средства несанкционированного сбора данных (шпионажа) и диверсий в АСУ ТП промышленных предприятий, электростанций, аэропортов и т. п.

Уникальность программы заключалась в том, что впервые в истории кибератак вирус физически разрушал инфраструктуру.

Существует предположение, что Stuxnet представляет собой специализированную разработку спецслужб Израиля и США, направленную против ядерного проекта Ирана.

КОНЕЦ СПРАВКИ

- Выступления представителей правительства, участников дискуссий на форуме "Открытые инновации" в середине октября создавали впечатление, что импортозамещение (в том числе и в области IT) начнется немедленно, будут созданы новые фонды для поддержки российских инноваций. Насколько серьезны, по-вашему, эти намерения?

- Все это пока только разговоры. В сегодняшних политических условиях cложилась классическая ситуация лебедя, рака и щуки, когда каждый пытается оттянуть свой кусок, а воз в результате пока никуда не движется.

Недавно принято несколько эпохальных решений, в частности, что российские разработчики будут иметь преференции при госзакупках для госсектора. Одновременно появился интерес и у самого госсектора, в чем, мне кажется, помогли санкции Запада: крупные государственные, полугосударственные заказчики поняли, что находятся в уязвимом положении. Теперь они сами говорят об импортозамещении, ищут исполнителей.

- У крупных госструктур многое построено на западных технологиях. Как в случае их отключения будут работать, к примеру, трубопроводы, компрессорные странции?

- Полагаю, у нас есть автоматические системы управления технологическим процессом (АСУ ТП) отечественного производства. В этой области я не очень разбираюсь, поэтому не буду рассуждать. Давайте поговорим на более близкую тему. О том, что вообще функционирование наших ключевых энергетических и других компаний завязано на западные разработки и программы. Их так быстро не заменишь. Сейчас первое, что начали менять - системы защиты, потому что иметь систему защиты от утечек, например, от Symantec - это значит, открыть ворота туда, куда открывать не надо. Дело в том, что защита от утечек - инструмент, который анализирует информацию предприятия по всем возможным каналам связи. А теперь представим себе, что поставщик софта оставляет к результатам этого анализа так называемый back door, иначе говоря, оставляет себе заднюю дверь, через которую он может видеть информацию. Информация будет разложена по полочкам, он будет получать ее в полностью подготовленном, препарированном, отфильтрованном виде. А проверить отсутствие back door очень сложно, если не невозможно.

- Насколько велик масштаб проблемы, и о каких компаниях-заказчиках отечественного софта идет речь?

- Во-первых, это те компании из ключевых секторов, которые попали под санкции, во-вторых - те, кто может попасть под санкции, в-третьих, - все остальные. Я думаю, они тоже начнут думать об импортозамещении, но для них было бы хорошо придумать какое-то регуляторное воздействие. Ведь у нас, к сожалению, периодически проявляется некий синдром жареного петуха - люди превентивно мало думают о возможных рисках. А когда начинают думать, то, скорее всего, петух уже клюнул. Так что приходится действовать в условиях воплотившегося риска, например, когда ты уже находишься под санкциями или т.п. Гораздо лучше подготовиться спокойно, продумать все возможные сценарии. Прежде чем ставить защиту от утечек, надо построить модель угроз, а она в последнее время довольно сильно изменилась.

Появились новые угрозы, которые никто не рассматривал или рассматривал недостаточно.

Работа в недоверенной среде

- Угрозы связаны с развитием технологий?

- Нет, с недопониманием природы новых рисков. Про риск информационной зависимости от другого государства, например, представители отечественных компаний говорили давно. Это очень серьезный риск для любой страны. С таким высоким уровнем проникновения технологий в нашу повседневную жизнь страшно оказаться "под колпаком" другого государства. И если у тебя нет собственной элементной базы, нет информационных, операционных систем, программных или "железных" инструментов, то ты не в состоянии управлять собственным суверенитетом. Это значит, им будет управлять кто-то другой. Тот, кто умеет управлять. И этот риск был абсолютно предсказуем.

В свое время, когда еще сенатор СФ Гаттаров начал эту тему поднимать, он попросил нас составить список возможных угроз. Мы отметили как один из главных рисков отсутствие цифрового или информационного суверенитета у страны. Подробно его описали.

Прошлой весной Совет Федерации принял решения, способствующие переходу на национальный софт, но все ведомства их откровенно блокировали. На эпохальном заседании, куда пригласили представителей Минпромторга, МЭРа, Совета Федерации, ФСБ, Минсвязи, ФАПСИ, большинство высказывалось либо как-то уклончиво, либо напрямую против импортозамещения. Меня совершенно поразило тогда выступление представителя ФСБ, который сказал, что есть же "работа в недоверенной среде". Работа в недоверенной среде, конечно, это хорошо для тех, кто понимает, что это такое. Но большинство населения не только не знает, что значит "недоверенная среда", оно вообще не понимает, что такое программное обеспечение, как оно устроено внутри. Какая там "работа в недоверенной среде", если есть техническая возможность выключить Windows на территории РФ в один момент на всех компьютерах. Или выключить все смартфоны.

- С помощью чего?

- Различным образом. Выключить Windows однозначно можно путем поставки очередного обновления, содержащего определенные команды. Мобильники отключаются еще проще. Внутри смартфона есть специальный модуль, который определяет месторасположение, передает геоданные. Спецслужбы в любой момент могут сказать: "Вот этих всех выключить". Поскольку система управления компьютером или смартфоном принадлежит производителям другой страны, то эти производители, теоретически говоря, могут такое сделать легко.

- У нас нет и намека на российскую замену, нечто типа Yota?

- Российскую Yota пытаются делать с нуля. Правда, в результате она, во-первых, получается не с нуля, а во-вторых, выглядит пока довольно неказисто.

Выбор покупателя - взять ли ему Samsung galaxy или Sony xperia - или Yotaphone - очевиден. И это обидно, потому что простой обыватель, если он не чиновник высокого уровня, думает: "Ну кому я нужен, чтобы за моим смартфоном следили?" Но он, оказывается, нужен как источник сбора информации о массовых перемещениях граждан, их предпочтениях, о том, с кем он дружит, чем пользуется, куда ездит. Большие данные (big data) - это термин, который придуман, чтобы разработать технологии в области аналитики для сбора таких данных со всех электронных устройств, поступающих в некий центр. Эти центры давно научились собирать и хранить информацию. Существуют хранилища, в которых есть абсолютно все: вы, к примеру, начали писать в интернет какой-то отзыв, потом подумали, мол, зря я так пишу, и стерли. А ваш отзыв остался навеки. И он будет лежать, и люди, у которых есть доступ к этим хранилищам, будут знать, что вы попытались написать этот отзыв. Там лежат и все ваши похождения, все куки, фотографии, переписка и проч.

- Даже если переписку чистишь все время?

- Да. Хранилище позволяет все это хранить. Чего современная технология не позволяет, так это интеллектуально анализировать собранные данные. То есть современные анализаторы довольно примитивны. Я на эту тему как-то выступала, один оппонент мне возразил: уже разработана хорошая технология автоматического распознавания текста, тест Тьюринга пройден. (Тест Алана Тьюринга позволяет определить уровень искусственного интеллекта через субъективное восприятие человека - если человек во время диалога с компьютером не распознает, что разговаривает с машиной, значит, тест считается пройденным.)

На мой взгляд, этот тест несколько искусственный. Мой оппонент приводит пример, который нельзя воспринимать серьезно: некий человек начал общаться с роботом, и тот убедил его жениться, но когда "жених" прилетел в США, чтобы встретиться с "любимой", его встречала группа людей с цветами. Это были создатели той самой якобы "невесты", с которой беседовал "жених". Но я думаю, в данном случае, человек, который не отличил робота от живого собеседника, очень хотел обмануться, потому и был обманут. Я знаю приблизительно состояние дел в области искусственного интеллекта. Оно, к сожалению, пока далеко не идеально. И вообще с распознаванием все еще дело обстоит достаточно плохо, хотя человечество сделало огромный рывок за последние десять лет. Если раньше роботы были совсем безмозглые, то сейчас у них наблюдается сильная подвижка с распознаванием речи, символов и текста, других элементов. Роботы могут из потока речи вылавливать, например, специфические термины, например, террористические. Но если террорист не будет называть бомбу бомбой (безусловно, настоящие террористы используют условный язык), то эти термины не сработают.

Американцы хитрые, понимая сложность задачи, они подключают мозги всего мира. При этом есть очень хорошее обоснование для развития самой тематики больших данных - маркетинг для таргетированной рекламы: мы распознали ваше поведение и в следующий раз подсунем наиболее адекватную вашим интересам рекламу, потом ее будем продавать поставщикам, и так у нас будет развиваться бизнес. Но помимо этой безобидной цели могут быть и другие. Мы, кстати, тоже занимаемся большими массивами данных, делаем маленького "Большого брата", но для корпораций. Именно поэтому я знаю ситуацию в этой области.

Ориентируемся на российское

- Сейчас санкциями затронуты крупные нефтяные компании плюс банковская сфера. Насколько банковская сфера является потенциальным объектом для импортозамещения? Ведь давно уже идет речь о создании национальной банковской системы сообщений как альтернативы SWIFT.

- Банковская система сообщений - на 100% объект для импортозамещения. Момент настал - нам показали теоретическую возможность отключения SWIFT и VISA. Но это не моя тема, я не хочу комментировать.

Я как обыватель вижу здесь проблему. Если мы перестаем использовать систему VISA, то утратим возможность проводить трансакции с западными странами. На Западе превалируют Mastercard, VISA или American Express, они не годятся для импортозамещения. Это значит, что для создания альтернативы надо объединяться с какими-то другими странами, хотя бы в рамках ШОС или БРИКС. В рамках одной России создавать такую систему нет смысла, должно быть хотя бы 20 стран, которые хотели бы поддержать этот проект и вложиться в него. И такие страны найти несложно, все за то, чтобы избавиться от монополии.

- Какова расстановка сил на рынке сейчас, перед запуском программ импортозамещения: кто действующие игроки, какова их сила и слабость? Можете ли вы охарактеризовать крупных российских игроков в разных сегментах: производители компьютеров ("железа"), суперкомпьютеров, хранители больших данных (big data).

- Это вопрос, на который можно отвечать несколько часов. Более того, я ответа не знаю полностью, представляю лишь ситуацию в области софта. Ассоциация разработчиков российских программных продуктов (АРПП), где я являюсь членом правления, идею импортозамещения лоббировала последние шесть лет - все время своего существования.

В области "железа" у нас все довольно плохо, в России отсутствует элементная база, собственный процессор, основные функциональные узлы, необходимые для создания собственного "железа". Но элементная база (впрочем, кроме процессора) есть у наших друзей китайцев и довольно быстро воспроизводится, и, в общем, с китайцами можно договариваться. Они с удовольствием все поставят, кроме процессоров, на которые американцы держат монополию, не отдают никому их производство.

- С этим связано анонсированное подписание соглашения о киберненападении в Пекине?

- Отчасти да, потому что китайцы - хорошая альтернатива. По железу точно, софт они писать не умеют. Я не берусь судить вместо государства, но я бы думала про поставки со стороны Китая только "железа". Наш российский софт лучше, у китайцев с этим похуже.

Каждая нация имеет какие-то отличительные свойства. Китайцы (за редким исключением) - мастера воспроизводить. Если ты им скажешь, как делать, то они скопируют любую вещь совершенно в точности. Расскажу одну веселую историю. Я как-то ходила по базару, смотрю, продается "Ролекс" за 5 долларов, не отличишь от оригинала. Партнер подбегает ко мне, говорит: "Ты за 5 не бери, он сломается быстро, бери другой - за 50, этот лет десять не сломается". Китайцы воспроизводят хорошо. Проблема в том, что системный софт - это решение задач, которые валятся на тебя постоянно. Своего системного софта у китайцев немного. Они, к примеру, начали писать операционную систему на базе Linux - Red Flag, но сейчас проект, по сути, закрыли. Не осилили, хотя, казалось, народу в Китае - 1,5 миллиарда. И программистов очень много, в разы больше, чем в России.

- Но наши талантливее?

- Конечно. У русских другая проблема - они воспроизводят все довольно плохо. Но вот если надо решить какую-нибудь нестандартную задачу, - это к нашим. Наш подойдет, пальцем поковыряет, потом шарахнет молотком в нужном месте, и все исправит. А китаец встанет в тупик. Синергия между нашими народами была бы на пользу и тем и другим. В идеале, если брать ситуацию без всякой политической подоплеки, китайцы могут быть полезны в области "железа", а вот процессор России нужно делать свой. Хочешь - не хочешь, а его надо делать.

С точки зрения суперкомпьютеров у нас не все так плохо. Я немного в эту тему погружалась, когда работала в рамках Федеральной целевой программы в области исследований и разработок при Минобразовании, которую мне почему-то поручили возглавить два года назад. У нас много разработок по суперкомпьютерам и очень интересных работ в этой области. И те компьютеры, которые мне показывали в некоторых закрытых институтах, производят впечатление. Но проблема в том, что коммерциализировать использование суперкомпьютеров у нас не умеют. Просто наши инженеры хорошие, а коммерсанты - не очень, поэтому даже хорошие разработки пылятся на полках. Более того, они все с шероховатостями, недоделанные. Недоработки можно было бы убрать, если бы нашелся клиент, которому это нужно. А клиенту проще купить IBM.

- Просто нет крупных заказчиков российского софта?

- Госкомпаниям была установка при госзакупках: покупать то, что лучше. Не было государственной установки покупать свое. Но если ты не будешь корову кормить, она станет тощей. Если мы будем есть импортное мясо, то у нас свои коровы и свиньи не вырастут, потому что навыки фермерские теряются.

Так и с серверами и с компьютерами - ими не занимались, надеясь на импортное.

В программе импортозамещения самое основное - не деньги и субсидии, которые обещают, не фонды, которые якобы создадут и которые золотым дождем прольются в индустрию. Важно создание спроса. Вот это - задача номер один. Это значит, у госкомпаний должна быть целевая установка: "Ориентируемся на российское". А за покупку нероссийского - государство могло бы ввести какие-нибудь санкции, штрафы, например.

- Хорошо бы еще, чтобы это российское было хорошего качества.

- Наша ассоциация (вместе с ассоциацией свободного программного обеспечения) попыталась составить список по импортозамещению самого неоходимого софта. Выясняется, что у нас 90% такого софта либо есть, либо может быть подготовлено в короткие сроки.

Я думала, у нас имеются три операционные системы, - оказалось, что их семь. Есть несколько вариантов на базе Linux: Alt linux, Astra linux, ROCA и т.д. Есть и более специфичные операционки, их довольно много, и это удивительно. Единственное, чего у нас совсем нет - ОС для мобильных телефонов. Но ее нет по понятной причине - потому что мобильный софт неразрывен с "железом", и продаются они единым куском. Если даже написать операционную систему, то надо еще заставить Samsung, Sony или Apple на нее переходить. С какой стати они будут это делать, непонятно.

Есть области, где в России совсем все хорошо, - скажем, информационная безопасность практически полностью закрыта. Любой софт, который нужен для обеспечения информационной безопасности, в России есть, он свой и высокого качества, начиная с антивирусов "Лаборатория Касперского" и "Doctor Web", продолжая фаерволом от Outpost и еще нескольких компаний, прокси-серверами, (например,Usergate, это 100%-ная российская разработка). Системы защиты от несанкционированного доступа, шифрования, защиты от утечек - все у нас есть. Полная линейка. Составляя список самого необходимого отечественного софта, мы записали в него где-то двадцать подкатегорий в области информационной безопасности. Ими занимаются порядка ста двадцати разработчиков, имеющие законченные продукты, многие - мирового класса. То есть они торгуют своими продуктами не только в России, но и за рубежом.

Возьмем другое направление, например, ERP. Говорят, что софта для управления предприятиями у нас нет. Но ведь есть 1С - система вполне коммерческого уровня. Глава компании 1С Нуралиев обижается, - мол, их продукт ничем не хуже SAP, причем в десять раз дешевле. Просто российским предприятиям требовался SAP, чтобы выходить на IPO. Если компания выходит на биржу, то она обязана была купить себе SAP, но это, вообще говоря, нарушение антимонопольного законодательства, на мой непосвященный взгляд. С какой стати должна быть именно эта немецкая система?

- Это оправдывалось тем, что для привлечения капиталов нужно адаптировать российскую бухгалтерскую отчетность для инвесторов, чтобы говорить с ними на одном языке.

- Да, но ведь они будут смотреть отчеты о прибылях и убытках, о движении денежных средств. Если отчет сделан по международным стандартам, то, казалось, какая разница - на базе SAP это или 1С? В обеих системах все одинаково подсчитывается. А в реальности SAP считается системой, которой можно доверять, а остальным - нет.

Продолжая тему импортозамещения. У нас все также довольно неплохо в области искусственного интеллекта. Компании, которые этим занимаются, не сказать, чтобы очень продвинуты, хотя есть и очень высокого уровня, к примеру ABBYY - мировой игрок. Но и в мире эта область тоже пока еще не очень монополизирована.

В России все очень хорошо с инженерным софтом - программных продуктов для управления производственными процессами делается огромное количество. У нас десятка четыре вендоров, которые занимаются разработками такого обеспечения - АСКОН, "Галактика", еще кто-то. Конечно, многие продукты, положа руку на сердце, требуют дотачивания, не в пример им западные продукты более отшлифованы. Но это же - вопрос использования, мы опять упираемся в пользователя. Нужна генерация спроса, будет спрос - будет рынок.

Десять процентов позора

- После последних раундов переговоров с Китаем правительство решило способствовать созданию новых фондов для поддержки инноваций. Какие фонды будут созданы?

- Я не знаю обо всех ведомственных инициативах. Мы пока боремся с 10%-ным налогом с оборота, которым хотят обложить разработчиков программного обеспечения для создания специального фонда при Минкомсвязи (на момент сдачи номера Минкомсвязи отказалось от идеи формирования этого фонда, что, впрочем, не означает отказа государства от подобных попыток в будущем. - Ред.).

Разработчики программных продуктов категорически не поддерживают инициативу введения 10%-ного налога, считая ее драконовской и вредной для всей индустрии. Мы много лет строили свои компании и создавали программные продукты в условиях нечестной конкуренции; иностранные фирмы имели преференции в тендерах и выигрывали у российских разработчиков в их же собственной стране. Не все компании выдержали эту борьбу, но некоторые все же выросли, и теперь эти росточки, сумевшие пробиться, предлагается стричь для создания нового фонда.

При этом, во-первых, не объясняется аргументированно, зачем нужен такой фонд, если уже существуют государственные фонды РВК, "Роснано", ФРИИ, "Сколково", ФЦП ИР в области ИТ, "Лидер" и другие, которые также инвестируют в ИТ. Предположим, разработчиков все же обяжут платить 10% с оборота, оставив их без возможности развития и собственных инвестиций. Дальше эти деньги попадут в фонд, который даже не имеет механизмов их распределения, и еще пару лет власти будут думать, что и как с ними делать.

Не разумнее ли определиться с целями, прежде чем выбирать средства? С какой целью Минкомсвязь собирается организовать такой гигантский фонд? Для создания операционной системы? Но на нашем рынке есть разработчики операционных систем, и было бы логичнее выделить им небольшие средства (например, через ФЦП ИР или "Сколково"), чтобы они могли совершенствовать свои продукты. Или предполагается разработка операционной системы для мобильных девайсов? Но при наличии финансирования можно разработать ОС на основе open source за 1,5 года силами 50 человек, и для этого совершенно не требуется облагать все компании 10%-ным налогом с оборота.

Во-вторых, введение 10%-ного сбора неминуемо приведет к росту цен для потребителей, а следовательно, ударит по рынку.

В-третьих, программные продукты - это нематериальная сущность, которая очень легко перетекает с места на место. И для ее разработчика не так уж сложно перевести оборот в другую юрисдикцию. Тогда мы получим не огромный фонд, а резкое падение бухгалтерских оборотов разработчиков по всей отрасли. А это будет означать снижение собираемости налогов и закрытие темы импортозамещения на долгие годы. Наконец, в-четвертых, вызывает удивление высокая ставка налога. Например, с телеком-операторов собирают на частоты всего 1,2% налога. А разработчиков хотят обложить вдесятеро большим налогом! Чем мы провинились перед министерством, почему оно хочет нанести отрасли такой удар?

Вообще, я не верю в эффективность такой формы поддержки, как использование государственных субсидий. Если давать субсидии компаниям, которые ничем себя не проявили, то это с высокой степенью вероятности - выбрасывание денег на ветер. Если же давать деньги проявившим себя компаниям, то у них возникает вопрос альтернативных издержек. Допустим, вы придете ко мне с предложением разработать, например, операционную систему для мобильных, я буду думать - то ли мне писать собственный продукт, который я умею продавать, то ли заняться операционной системой, которую не понимаю, как распространить.

Качественных разработчиков мобильного софта мало. Мы месяцами ищем людей, не можем закрыть вакансии. И стоит ли мне это "золото" отдавать на какую-то непонятную задачу за кусок хлеба, по сути, в качестве вознаграждения, или просто за нее не браться. Я скорее выберу второе.

Но если поступит предложение профинансировать проект напополам, но при этом наш партнер обеспечил бы гарантированный сбыт, например, в госсекторе, то я с удовольствием приму это предложение, потому что буду рассчитывать продать совместную разработку во всем мире. Тогда с помощью государства можно будет сделать историю не только внутрироссийскую, но и на весь мир, начиная с Азии. Они тоже устали от американского продукта. Те же Китай и Индия с удовольствием купят этот софт.

- Каковы возможные объемы рынка для импортозамещения?

- Объем по софту - около 3 млрд долларов в 2013 году, по оценке Минкомсвязи, госкорпорации из этого составляют около половины, а то и больше.

- Нуждаются ли отечественные компании в государственных инвестициях?

- Нигде невидимая рука рынка ничего не разруливает, во всех успешных странах есть направленная воля государства. Скажем, Силиконовая долина в США была построена на военные деньги.

Сначала американское государство вложилось, создало инфраструктуру, потратило миллиарды долларов, создало "рамку", потом ее наполнили коммерческие компании. Или возьмем популярный миф про то, как два мальчика в гараже создали программный продукт, и получился Google. На самом же деле два мальчика в гараже что-то создали, во что потом вложилось некое могущественное ведомство, и даже генерального директора им подсунули совсем не простого парня, а представителя некоего могущественного ведомства. И после этого мы будем говорить про невидимую руку рынка?

- У нас огромное количество институтов развития, насколько государство может их исопльзовать для стимулирования импортозамещения?

- Плохо, что все эти институты немного разрознены, бегут не в разных направлениях. Надо выстроитьcя "клином", чтобы все побежали в одном направлении, а именно добавить импортозамещение как дополнительную цель в каждый фонд или институт развития, оставляя основной их мандат.

На мой взгляд, не нужно создавать новых фондов. Существующие фонды за два года инвестировали более 42 млрд рублей в области IT. Это больше, чем мы могли бы собрать со всех разработчиков, как предлагает Минкомсвязи, предлагающий создавать еще один фонд.

Поворот на Восток - вопрос тренировки мышц

- Как ваша компания привлекает инвестиции?

- Мы сейчас подали документы на гранты - в "Сколково" и в Роскоминвест. Нигде денег не получили, одни разговоры пока.

- Многие потенциальные получатели подобных грантов жалуются, что их трудно получить у институтов развития.

- В "Сколково" было проще, сейчас стало все сложнее. Хотим заполучить еще частного российского инвестора. С западными стало трудно.

- А как насчет тех же азиатских инвесторов?

- Их сложно привлекать именно технически, поскольку мы не имеем такого опыта, привыкли смотреть на Запад. Просто голова туда повернута. Но это вопрос тренеровки мышц - поворачиваем голову на Восток. Надо знать, чего ожидать от азиатских инвесторов. Но мы работали с китайцами, арабами, индусами. Я не вижу никаких особых проблем, деньги есть деньги, все хотят заработать. Если открываются интересные перспективы, почему бы не воспользоваться?

- Очень часто эксперты сетуют на отсутствие у страны технологической стратегии. Почему ее до сих пор нет?

- Я бы не сказала, что ее совсем нет. Были же так называемые национальные платформы по софту и по суперкомпьютерам. Последняя более развита, потому что она практически не затрагивала частные компании. В ней участовали государственные институты, такие как МГУ.

В области программной платформы была идея сделать все системные программные продукты начиная с операционной системы. И ничего не произошло, потому что не выделили деньги.

Мы сейчас опять подошли к предложению создавать национальную платформу - по сути, все вернулось на круги своя, потому что в свое время этого не сделали.

- Как быстро это можно сделать?

- Чтобы создать бетта-версии во всех областях, закрыв все основные дыры, нужен примерно год с увеличением количества разработчиков примерно в полтора раза.

- Без национальной технологической платформы можно существовать, каковы плюсы и минусы ее отсутствия?

- Мы же существуем уже 25 лет. Жить можно, но с большими рисками.

- Велика ли вероятность, что эта стратегия будет создана в ближайшее время?

- Не вижу, кто ее может написать. По идее, это должен быть Минкомсвязи, но он не отвечает за "железо". Технологическая платформа затрагивает все области информтехнологий, а Минсвязи отвечает только за софт, что странно. У меня ощущение, что нужно какую-нибудь комиссию создавать при Президенте РФ, потому что у нас работает только то, что управляется или курируется президентом.