Геннадий Марголит (Вестник НАУФОР №3)

14.04.2011

Геннадий Марголит вице-президент ММВБ

БИРЖА-КОМЬЮНИТИ. Интервью.

Теперь, когда общество вступило в информационную эру, становится само собой разумеющимся понятие "информационные инструменты".

Вице-президент ММВБ Геннадий Марголит рассказывает главному редактору журнала "Вестник НАУФОР" Ирине Слюсаревой о том, что биржа может выполнять функции социальной сети, а также о ситуациях, в которых либерал-рыночник одобряет активное вмешательство государства.

- Геннадий Ремирович, год назад вы уже рассказывали "Вестнику НАУФОР" о трудовых буднях рынка инвестиций и инноваций (РИИ ММВБ). Что изменилось с тех пор?

- Рынок инвестиций и инноваций ММВБ представляет собой трехступенчатую систему. Состояние каждой из ступеней на сегодня неодинаково.

Первая ступенька - сектор ИРК для достаточно зрелых инновационных компаний, где используются все биржевые технологии. Вторая ступень - сектор ИРК-2 (площадка частных размещений), где должны размещаться молодые компании среди узкого круга квалифицированных инвесторов. И в том, и в другом сегменте рабочие процессы уже относительно налажены. Есть убедительные примеры успешных размещений.

Сейчас основная новинка - третья ступень. Третий сегмент нашего инновационного биржевого рынка - так называемый информационный Board - это история, скорее, не про биржевые технологии, а про то, что вокруг биржи должна быть создана некая информационная среда.

- То есть биржевая площадка для размещения инновационных компаний нуждается в создании комьюнити? Неожиданный поворот сюжета…

- Что такое Вoard по своей сути? Это информационный инструмент для выращивания молодых компаний, которые на более поздней стадии развития будут выходить на публичный рынок.

Ведь наш проект многоярусный. С самого начала мы анонсировали, что работаем не только с теми инновационными компаниями, которые уже успели стать публичными и околопубличными, но пытаемся присутствовать на всех стадиях их жизни, включая самые ранние.

Потому что если в России не работать с венчурной компанией с самого начала, то она может не появиться на свет, или ее можно потерять по дороге. Среда у нас, к сожалению, не слишком благоприятна, так что приходится этим заниматься. К тому же важно, чтобы поток возникающих инновационных компаний шел за инвестициями на наш фондовый рынок, а не в Лондон или Варшаву.

Так вот, проект "Информационный Board" - это отчасти и есть искомая среда, помогающая становлению венчурного бизнеса. А также социальная сеть, комьюнити инноваторов, венчуристов и так далее.

Только создав это комьюнити, можно пытаться делать стартапы и доводить компании до стадии рыночного размещения. Разумеется, речь не идет о том, чтобы создавать что-то заново - сейчас на этом поле несколько сложившихся ассоциаций. Но у нашего формируемого сообщества есть своя специфика - объединение по принципу подготовки к публичности и дальнейшему выходу на биржу. Поэтому один из важнейших критериев оценки компаний в борде - информационная прозрачность, готовность раскрывать информацию о себе.

- То есть ваша третья ступень - это некая виртуальная площадка, на которой все, как это принято сейчас говорить, тусуются?

- В том числе. У площадки Вoard разное назначение, отчасти это такой же инструмент, как, скажем, торговые системы, - там есть технологический аспект. Но есть также еще и аспект профессионального общения.

- Значит, Вoard - это отчасти технология, отчасти среда?

- Любая биржевая или альтернативная торговая площадка - набор из ограниченного числа ингредиентов. У нее есть IT и технологическое ядро, а также правила игры. Вокруг ядра формируется партнерский слой, есть еще сервисный. В рамках этой реальности идут два встречных потока - спрос и предложение.

Так же устроен и наш Вoard, в нем есть технологическое ядро. Хотя IТ-составляющая здесь отличается - она не столь существенна, как у бирж, вся технология создается на базе интернет-ресурса. Правила игры, конечно, тоже отличаются. В этом сегменте происходит прежде всего экспертиза стартапов и непубличных компаний, их рейтингование, отработка способов раскрытия информации, методов раскрытия информации о компании для потенциального инвестора.

Круг партнеров тоже несколько иной, нежели у биржи: появляются инноваторы, венчуристы, бизнес-ангелы и так далее. Принципы действия биржи и board одинаковы, но есть отличия по начинке и по типу агентов.

- Вы говорили, что в ряде стран среда для венчурных компаний совсем другая - она тучная, изобильная. Похоже, что вы имеете в виду не только подразумеваемую в таких случаях Америку, но и, например, Польшу.

- Совершенно верно. Среда там действительно сильно отличается от нашей, несмотря на социалистическое прошлое. Но в Польше социализм не был столь радикален и тоталитарен, и психология у людей другая. Среда там постоянно рождает мелкий бизнес, в том числе и высокотехнологичный. Там есть длинные деньги, которые достаются венчурным компаниям, там вообще есть много такого, чего нет у нас.

- Потому что в Польше реально существует массовый мелкий бизнес?

- Там есть небольшие, но вполне прозрачные бизнесы, и существует инвесторский спрос на них. Одна из больших наших проблем - отсутствие того самого питательного бульона, который рождает мелкие компании. Но, с другой стороны, нет и спроса, который бы активизировал предложение.

- Наша с вами беседа напоминает мне сейчас разговор Воланда с Бездомным и Берлиозом на Патриарших прудах. Помните, сатана там говорит литераторам: "У вас, чего ни хватишься, ничего нет".

- Мы часть целого. Инновационный сектор вряд ли может развиваться в отрыве от всего остального.

Ситуация тяжелая. Вопрос: за что в этой ситуации хвататься? Это ведь еще и вопрос сроков. Если сидеть и ждать, когда все вырастет само собой, естественным путем, то мы очень сильно отстанем.

Поэтому, несмотря на то что я по духу либерал-рыночник, тем не менее в данном случае активная позиция со стороны государства оправданна. Во-первых, государство формирует спрос на инновационную продукцию. Все эти масштабные госпроекты - ГЛОНАСС и прочие - выступают драйверами роста. С другой стороны формируется, также при активном участии государства, сама инновационная среда, в том числе институты инфраструктуры - технопарки, бизнес-инкубаторы, особые экономические зоны. Разумеется, многое зависит от регулятивного режима. Важную роль играют институты развития, которые, кроме инфраструктурной роли, выступают и в роли инвестора/ кредитора. Я имею в виду РВК, Роснано, Фонд поддержки малых предприятий (Бортника-Полякова), РосБР и др.

- Кто является вашими партнерами со стороны государства на короткой и на длинной дистанции? С кем вы можете работать сейчас?

- Разумеется, "Роснано" - наш основной партнер в данном проекте. Здесь, безусловно, большую роль играет руководитель данного института, который, собственно, и возглавляет Координационный совет РИИ, в который входят все профильные министерства и ведомства и институты развития. Конкретно по институтам развития. Если поначалу процесс вхождения в роль строителей инновационной системы происходил несколько хаотично, то сейчас между всеми игроками наметилась координация, которая материализована в так называемом "Соглашении девяти" и институтах вокруг (Координационный совет, рабочая группа). У каждого института развития имеется своя ниша. Если взять нашу цепочку, то на ранней стадии есть фонд Бортника-Полякова, посевные фонды РВК, которые работают с совсем ранними компаниями. Затем подключаются венчурные фонды РВК, собственно "Роснано", которые входят в капитал молодой компании, РОсБР кредитует и т.п. Идея заключается в том, чтобы заработал "инновационный лифт" - он должен протащить компанию по всем стадиям роста. РИИ здесь выступает в роли венца эволюции, которая заключается в выходе на публичный рынок. И пусть IPO - не единственно возможный способ "экзита", но то, что он существует и удобен для такого рода компаний, это очень важный фактор, позволяющий развивать всю цепочку. Но наша роль не ограничивается нишей площадки для "экзитов", мы работаем на всех стадиях цикла, хотя, разумеется, чем ближе к публичности, тем плотнее. За совсем ранними посевными стадиями мы наблюдаем краем глаза, стараясь отслеживать процессы, но уже начиная со стартапов мы подставляем наше инфраструктурно-технологическое плечо в виде информационного борда. Соответственно, на каждой стадии происходит взаимодействие с соответствующими институтами, в том числе и в рамках двухсторонних отношений, которые в большинстве

случаев формализованы в виде соглашений и планов мероприятий.

Также идет активная и тесная работа с региональными органами, со многими также мы состоим в формальных отношениях, сейчас переходим от соглашений к конкретным планам мероприятий, предполагающих, в том числе, и прямую клиентскую работу с компаниями. Ну и, разумеется, мы тесно работаем с профильными ведомствами и законодательными органами как в рамках наших координационных и рабочих органов, так и в двустороннем порядке.

- А достаточно ли денег?

- Смотря для чего и на какой стадии. Некоторые эксперты считают, что государственные деньги в большом количестве мешают нормальной конкуренции, снижается качество проектов, не развивается отрасль частных фондов. Наверное, доля истины в этом есть. Но из двух зол лучше выбирать меньшее. Если есть недостаток частного спроса, то его приходится замещать государственным.

Но это все относится к венчурной, непубличной стадии жизни инновационного цикла.

Если вернуться к публичному рынку, а РИИ - это прежде всего именно публичный рынок (если не брать инфоромборд) то здесь действительно есть определенный недостаток денег, точнее инвесторов. Известная проблема - недостаток институциональных инвесторов, пресловутых "длинных денег". Если смотреть на наши размещения (Институт стволовых клеток, РНТ, "Фармсинтез", "Диод"), то это относительно небольшие сделки, где значительную долю предложенных при размещении акций брала на себя розница. Нас беспокоит, что если мы сейчас поставим размещения "на поток", то компании, выходящие на размещение, могут "упереться" в ограниченный спрос. Возникнет перекос со стороны предложения. Возможно, розничный "пирог" будет естественным образом расширяться за счет того, что наши продукты станут интересны большему числу инвесторов.

Кстати, социальные сети - один из элементов расширения этого "пирога". Естественно, предложение подгоняет спрос. Интересные активы притягивают новые категории инвесторов. Институциональным инвесторам трудно входить в маленькие сделки, потому что у них существуют жесткие ограничения на параметры активов. Если на РИИ станут размещаться крупные компании, то инвесторам в них будет заходить проще. Более того, если на рынок выйдут крупные, так называемые "знаковые" компании, хорошо известные населению, то можно рассчитывать на кардинальное, скачкообразное расширение инвесторской базы. Не могу забыть пророчества Фонда общественного мнения, что в России в ближайшее время на фондовый рынок может выйти 6 млн человек. Разумеется, существует вопрос о социальных рисках. И здесь важно, чтобы на рынок выходили не несчастные пенсионеры, а именно правильные, "продвинутые" инвесторы, осознающие риски и ответственность. Как мне кажется, есть способ отфильтровать естественным путем потенциальную аудиторию, оставив только наиболее "продвинутую". Это как раз и можно сделать через так называемые "биржевые", они же "открытые", IPO, которые проводятся непосредственно через биржевую систему, и заявки собираются прежде всего через интернет-системы брокеров, а не через офисы, как это было при "народных IPO". Разумеется, главная задача - не отсечение "неразумной" аудитории, а максимальное расширение "разумной", возможность достучаться до самой передовой и перспективной - молодежь, высокообразованные люди, короче, называя вещи своими именами - активные пользователи интернета. Данный вид размещения апробирован на небольших сделках - практически все компании в РИИ (ИСКЧ, "Диод", РНТ, "Фармсинтез") размещались подобным способом - когда заявки собираются непосредственно через систему торгов биржи и пришлюзованные к ней электронные брокерские системы, здесь же заключались первые сделки. По нашей гипотезе, если речь идет о компании- эмитенте, хорошо известном среди интернет-пользователей, вполне можно рассчитывать на достаточно серьезный приток инвесторов. Разумеется, при правильной маркетинговой стратегии, возможно, раз уж мы об этом постоянно говорим, - с использованием социальных сетей.

Сама компания также может быть довольна - еще бы, появляется новый пласт инвесторов, да еще и наиболее лояльных, которые не выпрыгнут из бумаги вслед за конъюнктурой. Что немаловажно, при такой модели размещения (розничное) наращивается лояльность потребителей основных услуг самой компании - прежде всего со стороны новых акционеров-пользователей. К тому же достигается серьезный маркетинговый эффект, который носит сугубо адресный характер. Именно этим и руководствовался Google, когда проводил свое знаменитое розничное "открытое" размещение.

- А если бы у российских скальперов, кто бы они ни были, имелся свободный выход на американский рынок, не значило ли бы это, что все розничные инвесторы уйдут туда?

- Все, кто хотел, уже работают на иностранных площадках. Но это удел высокопрофессиональных игроков. Для нас все-таки критичны не скальперы, а "обычные" инвесторы, коих больше в разы. А они точно никуда не убегут - на своем рынке удобней, привычней и понятней, ну и дешевле, конечно. Разумеется, если есть подобающая инфраструктура. А таковая имеется в лице ММВБ и всей отечественной брокерской отрасли. Разумеется, необходимо постоянно совершенствоваться, чтобы не проиграть конкурентам - тем же западным биржам.

- Какие у иностранных инвесторов могут быть резоны работать на рынке РИИ, совсем новом, полном неожиданностей?

- Инвестор всегда охоч до новых инвестиционных идей. Соответственно, появление активов, новых со всех точек зрения, вызывает любопытство. Инвестор стремится максимизировать отдачу от инвестиций, и если он видит, что на конкретной площадке все работает и есть высокая доходность, то ему это будет интересно. Но для того чтобы заинтересовать иностранного инвестора, конечно, нужно многое сделать. В том числе компании-эмитенты должны следовать определенным западным стандартам - по уровню раскрытия информации, владению английским языком и так далее. Многое надо сделать в части совершенствования инфраструктуры - прежде всего в расчетно-клиринговой части.

Сейчас эмитентам пока хватает внутреннего спроса. Но в какой-то момент его может не хватить.

- На рынках СНГ можно ведь работать и без английского?

- Да, но этот рынок ограничен, по крайней мере, если говорить о спросе. Кроме спроса есть еще и предложение - то есть компании. Сейчас нас занимает вывод на наш рынок иностранных эмитентов или, скажем так, иностранных компаний с российскими корнями. Это задача нынешнего года. Как только появится такая возможность (надеемся, что это произойдет уже в апреле - заработает так называемый "прямой допуск"), мы попытаемся провести на нашей площадке пилотные размещения. Не исключаю, что это также простимулирует процесс привлечения инвесторов.

- В чем заключаются для РИИ задачи года?

- Про информборд мы уже поговорили. Он должен заработать в боевом режиме через пару месяцев.

Наладить взаимодействие с институтами развития, в том числе и в клиентской части. Очень многообещающе выглядят планы с РосБР - у него сотни компаний, которые он кредитует по льготной ставке. Мы уже начали работать - в части вывода компаний-клиентов РосБР на РИИ.

Кроме того, сейчас есть несколько "пилотов". Аналогично с "Роснано" - смотрим на их паству (уже свыше 100 компаний), сотрудничаем с РВК, прежде всего в части размещения фондов. Это тоже интересная тема - в конце года вывели четыре фонда. Смысл - возможность расширить инвестиционную базу финансирования ранних проектов и компаний за счет биржевых инвесторов, создание возможности для плавного замещения государственных денег частными в рамках биржевого рынка.

Есть темы с Фондом Бортника-Полякова, с региональными администрациями. В клиентской части желательно, чтобы движение было поступательным, и количество при этом не было бы в ущерб качеству. В прошлом году на размещение вышло восемь компаний. В этом году, допустим, хотелось бы видеть десять-пятнадцать компаний.

- А будет ли в ближайшей перспективе более существенный рост?

- Думаю, что будет. Не исключено, что уже в конце года. В какой-то момент может возникнуть цепная реакция. Другое дело, что момент ее возникновения невозможно спрогнозировать с высокой точностью. Опыт формирования рынка показывает, что существует еще много загадочного, не поддающегося формальной логике.

- Соответственно в сумме получится, что на площадке торгуется около двух десятков компаний?

- Даже больше. Их уже сейчас 13. Если в этом году добавится 10-15, то результат будет заметен, надеюсь.

- Если сопоставить ваши результаты с результатами польских коллег, то как они будут выглядеть?

- У поляков на New Connect торгуется уже более ста инновационных компаний, но все они - компании микрокапитализации. Средний размер сделки - порядка миллиона евро.

Сложно сравнивать наши площадки еще и потому, что на NewConnect присутствуют компании любых секторов. У нас же есть жесткий критерий - инновационность.

- Можно ли сказать, что РИИ идет своим путем?

- Конечно. Нас правда иногда называют "Русский NASDAQ" - пожалуй, есть некоторая аналогия. Мы тоже строим площадку для высокотехнологичных компаний, которые в перспективе станут "русскими Google и Microsoft”. Лишь бы не "русский AIM". Ничего плохого не скажу про AIM - это очень успешный проект и удачная модель. Но это площадка, сильно отделенная от основного рынка LSE, в том числе по ликвидности, и там не только хай-тек. Мы же являемся частью ММВБ, у нас общая ликвидность с основным рынком.

- Достаточна ли законодательная база для решения стоящих перед РИИ задач?

- В целом все неплохо, но хотелось бы большего. Скажем, сейчас мы размещаем венчурные фонды, а они очень жестко ограничены в распространении информации. Это мешает. Как можно маркетировать продукт, если ты не можешь раскрывать информацию о нем? Это при том, что неквалифицированным инвесторам запрещено приобретение таких фондов. Непонятно, в чем состоит риск раскрытия. В том, что все узнают и будут ходить и завидовать?

- Какие еще интересные идеи вы сейчас рассматриваете?

Во-первых, интересен сегмент компаний микрокапитализации. Нужно все-таки попытаться замахнуться на этот кусок. Сейчас у нас есть некоторые потенциальные "пилоты" такого рода, и нам интересно получить этот опыт. Понятно, что размещение в очень узком сегменте не является полноценным IPO, но, по крайней мере, это размещение в интересах широкого круга лиц, размещение в духе тех, что проходят на AIM. Хотя компания получает крошечную капитализацию, но тем не менее она выходит на публичный рынок, раскрывает информацию о себе, она прозрачна, и ее акции начинают торговаться.

Если опыт биржевого размещения таких компаний будет удачным, то, учитывая, что их достаточно много, мы сможем поднять целый пласт. Эту же тему интересно отработать в части кредитования с институтами развития, например с тем же самым "Российским банком развития". Выход на публичный рынок упрощает жизнь в части взаимодействия с объектом кредитования.

Аналогичная задача стоит и перед "Роснано" - нашим старшим партнером в этом проекте.

Про крупные компании я уже сказал ранее, когда распространялся про "биржевые IPO". Это, разумеется, не обязательно именно новые эмиссии. Возможен вторичный листинг компаний с формальной пропиской за рубежом, уже разместившихся на Западе. Они могут и должны вернуться домой за ликвидностью и своей клиентской базой. Благо инструмент уже есть - российские депозитарные расписки.

- Есть ли перспективы того, что с увеличением ликвидности будет проще работать?

- Это неизбежно. Сейчас мы просто преодолеваем болезни роста. К сожалению, в отсутствие длинных денег рынок характеризуется излишней волатильностью, что также обусловлено малым размером сделки (сложно войти институциональным инвесторам), и возможности создавать более стабильный рынок практически не существует. Эту проблему можно решить путем укрупнения сделок, с одной стороны, и с другой - путем государственного стабилизирующего воздействия. Хорошо бы, конечно, замахнуться на пенсионные деньги, как это делается во многих странах мира, в том числе в Польше. Разумеется, в пределах разумных лимитов - например, до 5% на инновационные компании, исключительно в рамках публичного рынка.

- С чего мы начали, тем предлагаю и закончить. Как вы предполагаете создавать комьюнити вокруг инновационной площадки ММВБ? Как будет выглядеть процесс инкорпорирования РИИ, например с известным сетевым сервисом Фейсбук?

- Мы уже создали там аккаунт. Но задача в том, чтоб вдохнуть в него жизнь с помощью активного потока новостей. И мы собираемся заняться этим в ближайшее время. У нас отчасти появится и своя социальная сеть - профессиональная, на базе информационного Board. Капитализация ее вряд ли будет такой, как у Фейсбука, но у нас другие задачи.